2. Приемы ослабления внешних противников в Средние века и ранее

Новое время

Разумеется, в каждую историческую эпоху ее специфика определяла рамки, возможности и характер использования невоенных средств борьбы с конкурентами.

Так, к числу факторов уязвимости европейских государств Средневековья и отчасти Нового времени, которые использовались их соперниками, относились следующие.

Во-первых, ключевую роль в принятии политических решений играл узкий круг лиц, монарх и его ближайшее окружение. История этого времени дала обильный материал многим писателям, в частности В. Скотту, А. Дюма, для написания увлекательных романов, она преисполнена придворными интригами, заговорами, в которых нередко участвовали послы и резиденты иностранных держав.

При этом прослеживается четкая тенденция: при слабых монархах, склонных полагаться на свое окружение, основные усилия внешних противников государства прилагались к тому, чтобы устранить от двора наиболее ярких и одаренных лиц. При сильных, или хотя бы способных самостоятельно принимать решения властителях они сами становились объектом интриг, поскольку смена первого лица государства в результате заговора создавала вероятность изменения политического курса.

Например, российский император Павел I (1796-1801), недовольство которым в среде высшей знати было довольно велико^¶ пал жертвой заговора лишь тогда, когда по его решению Российская империя вышла из коалиции стран, противостоящих революционной Франции и начала подготовку к войне с Англией, походу на Индию. Великобритания выиграла эту войну, даже не дав ей начаться. Английский посол в Петербурге Уитворт, не жалея денег, наладил контакты с враждебными императору офицерами гвардии, высшими чиновниками - итогом стал переворот и убийство Павла I в Михайловском замке. Пришедший ему на смену Александр I вернул страну к участию в антифранцузских коалициях.^¶

Несколько иной была ситуация в странах Востока где традиционно существовала весьма влиятельная прослойка государственной бюрократии, игравшая решающую роль в управлении. Без ударов по этой прослойке дестабилизировать общество было невозможно. Соответственно возник и инструмент выполнения подобной функции. В XI веке дала о себе знать ставшая ныне легендарной секта Хашашаинов («курителей гашиша») или в европейском произношении, «ассассинов». Первоначально ее возглавлял некто Хасан ибн ас- Саббах (так называемый «Царь горы»). По всей видимости, для подготовки ничего не боящихся и хорошо подготовленных убийц-смертников использовались методы зомбирования. В течение последующих полутора веков ассассины убили сотни халифов и султанов, военачальников и представителей официального духовенства существенно дестабилизировав политическую ситуацию в странах Востока. Мотивы их действий до сих пор не ясны. Исходили они из неких религиозных представлений или выполняли платные заказы - неизвестно. Впоследствии они были уничтожены

32

монгольскими завоевателями.^¶

Во-вторых, в эпоху, когда не было понятия «гражданства» (в Европе оно впервые возникло в годы Великой Французской революции), его заменяли такие категории, как подданство и лояльность. Распространение сомнений в легитимности верховной власти подрывало стабильность общества. Верность государю заменяла патриотизм XIX - XX веков, соответственно, если монарх оказывался «не настоящим» или появлялся кандидат на трон, способный доказать обоснованность своих претензий, государство оказывалось охвачено хаосом.

Вопрос о том, кто имеет право занимать тот или иной престол нередко становился причиной династических войн. Такими были Столетняя война между Англией и Францией, война Алой и Белой розы в Англии, война за Испанское наследство, многочисленные усобицы на Руси за право занимать трон Великого князя и т.д.

На Руси особая роль монарха породила такое явление, как самозванчество. Выдвижение и поддержка самозванцев, претендующих на тот или иной трон, стали одним из инструментов невоенного достижения политических целей. Так, Речь Посполитая в XVII веке едва не выиграла противоборство с Москвой за контроль над русскими землями, поддержав Лжедмитрия I, а затем и Лжедмитрия II. В Крестьянской войне XVIII века вождь повстанцев, Емельян Пугачев, выдавал себя за чудом спасшегося от смерти императора Петра III. По мнению некоторых историков, он даже получал финансовую помощь от зарубежных недругов Екатерины Великой, недовольных победами России над Османской империей.^¶

Даже в «просвещенном» XIX веке декабристы в России выбрали для переворота момент, когда страна временно оказалась без суверена. Как хорошо известно, после смерти Александра I присягу начали приносить его старшему брату, Константину, который отрекся от престола в пользу младшего брата, Николая. Декабристы рассчитывали захватить правящий Сенат врасплох и заставить сенаторов принять Манифест об отмене самодержавия. Поскольку они опоздали, и

сенаторы успели присягнуть новому императору, восстание оказалось обречено на

34

поражение.^¶

Отречения от престола императора Николая II в России в феврале 1917 г., равно как и кайзера Вильгельма II в Германии в 1918 г. также имели далеко не чисто символическое, условное значение, как это может представляться в XXI веке. Это освободило тех, кто еще считал себя подданными государей от присяги (а это была значительная часть кадрового офицерства), обеспечив им возможности выбора своего места в борьбе за определение будущности своих стран как их граждан.

В-третьих, особую роль в политической жизни прошлого играли религиозные факторы. В странах Европы, социальные по своей сути выступления против существующих порядков, освященных как незыблемые католической церковью, нередко сопровождались выдвижением еретических с ее точки зрения идей.

Например, в 1524—1525 гг. земли Священной Римской империи германской нации были охвачены Крестьянской войной, которая началась под религиозными лозунгами. В среде восставших особой популярностью пользовались идеи анабапти­стов. Они отрицали не только официальную католическую церковь, но и Священное Писание, считая, что каждый верующий может получить откровение Господа, обратившись к нему душой и сердцем.

Главной идеей восстания, охватившего Швабию, Вюртемберг, Франконию, Тюрингию, Эльзас и альпийские земли Австрии, было установление Царства Божия на земле. Как считал один из его духовных лидеров Т. Мюнцер (1490—1525), путь к этому царству лежит через ниспровержение монархов, уничтожение монастырей и замков, торжество полного равенства. Восставшие требовали восстановления общинного землевладения, отмены повинностей и реформы церкви.

Подъем «третьего сословия», приобретающего экономическую власть, но бесправного в политическом отношении, сопровождался возникновением различных протестантских учений, отвергавших роль католической церкви. Лютеранство, кальвинизм, англиканство, пресвитерианство и другие религиозные течения обеспечивали идейную основу первых буржуазных революций в Нидерландах и Великобритании.

Поддержка единоверцев в других странах, выдвижение религиозных идей, равно как апелляция к защите традиционных религиозных ценностей играли весьма значимую роль в межгосударственном соперничестве. «Дранг нах остен», натиск на Восток средневековых германских рыцарей в X-XIII вв., сопровождался внедрением на покоренных славянских землях католической религии. Во время войн, которые вели католические Испания и Франция против англиканской Великобритании в раннее Новое время, приверженцы католицизма на территории последней (особенно многочисленны они были в Ирландии) подвергались преследованиям как возможные союзники внешнего врага. Во Франции таковыми считались гугеноты, принадлежащие к протестантской ветви христианства.

Напротив, верность православию помогла русским землям выстоять в годы Великой смуты XVII века. Слухи о том, что Лжедмитрии, а затем претендовавший на Московский престол польский королевич Владислав намерены ввести в стране католичество, были важнейшим фактором, позволившим собрать ополчение под руководством Минина и Пожарского.

Возможности экономического воздействия в период преобладания натурального хозяйства были ограничены, тем не менее, оказание финансовой помощи единомышленникам по вере или по политическим целям в других странах выступало неотъемлемым элементом влияния на их развитие. Инструментом политического влияния (или давления) выступало и предоставление займов на определенных условиях.