10. Новые субъекты и мотивы осуществления политики дестабилизаций в современном мире Произошедшие на рубеже ХХ - ХХ1 веков перемены оказали очень большое влияние на возможности и цели осуществления мер по инициированию политической нестабильности в зарубежных государствах.

Первое что здесь необходимо отметить, в прошлом единственным возможным субъектом осуществления дестабилизаций выступали государства, использующие в своих интересах те или иные политические, национальные, религиозные движения. В современном мире достаточными финансовыми ресурсами для подобных действий обладают транснациональные корпорации и банки, а также НПО, имеющие глобальный охват деятельности. При этом ТНК, ТНБ и НПО могут действовать совместно или параллельно с государствами, а также самостоятельно, на свой страх и риск. Все это крайне осложняет выявление главных акторов, вызвавших ту или иную ситуацию нестабильности, просчет мотивов их акций.

С некоторой долей условности, можно выделить следующие, наиболее типичные для современного мира, мотивы и факторы дестабилизаций.

Характерными становятся операции по ограниченной дестабилизации, предпринимаемые неправительственными коммерческими, деловыми структурами с целью обогащения. Наиболее характерный пример - действия фонда Сороса по «расшатыванию» курса британского фунта стерлингов, что принесло Дж. Соросу доход в 1 млрд. долл.^¶ Подобные операции порой предпринимаются по согласованию с влиятельными международными агентствами, оценивающими кредитный рейтинг тех или иных стран, степень сбалансированности их бюджета. Так Н. Кляйн приводит факты о том, что Международный валютный фонд в 1986-87 гг., публикуя данные о положении в экономике Тринидада и Тобаго фальсифицировал их. Он «более чем вдвое увеличил важнейшие статистические данные относительно стоимости труда в стране, чтобы система выглядела крайне неэффективной. В другом случае. фонд выдумал, породил буквально на пустом месте, сведения об огромном невыплаченном долге правительства».^¶ Итогом стало бегство капиталов из страны, возникновение серьезных проблем и обращение правительства к МВФ за предоставление кредитов. Они были выделены - но при условии принятия требований снижения зарплат, демонтажа системы социальной защиты, проведения приватизаций государственной собственности в пользу ТНК и т.д.

Более «жесткий» вариант воздействия, который могут самостоятельно осуществлять ТНК - дестабилизация положения в той или иной стране с целью добиться льготных условий эксплуатации ее природных ресурсов, снижения уровня налогообложения и т.д. При этом корпорации могут использовать не только инициирование политической нестабильности. Важной особенностью современности является утрата государствами монополии на применении вооруженной силы. Возникли частные военные структуры, поставляющие наемников как государствам, так и иным заказчикам. Разумеется, развязать «частную» войну против крупного государства они не способны, но «корпоративные» войны в странах Юга, особенно на Африканском континенте, стали правилом, а не исключением.

По имеющимся данным, в мире насчитывается более 3 тыс. частных военных компаний, они действуют более чем в 100 странах мира. Их годовой оборот достигает 100 млрд. долл. 55% крупнейших компаний такого рода базируются в США, 27% — в странах Европейского союза (в большинстве своем — в Великобритании), по 9% — на Ближнем Востоке и в Африке. Большинство «работ» они выполняют в Ираке, Афганистане, Иордании, Кувейте, Объединенных Арабских Эмиратах и Колумбии. Одна только крупнейшая военная компания - «Блэкуотер» располагает 2,3 тыс. наемников на действительной службе и 25 тыс. в резерве. Она располагает стрелковым оружием, бронетранспортерами и транспортными вертолетами.^¶

Наемничество существовало всегда, но особый расцвет оно получило после начала военных кампаний в Ираке и Афганистане. Преимущество использования наемников для военных США состоит в том, что они не входят в состав вооруженных сил и их потери не учитываются официальной статистикой. Оплата услуг наемников не выше чем собственным военным, кроме того возможны «откаты» военным ведомствам. Далее наемникам, которые официально не являются военнослужащими, можно поручать любые задания - в том числе «зачистки» местности от гражданского населения, пытки военнопленных и иные задания, которые относятся к разряду военных преступлений. С правовой точки зрения, наемники не относятся к террористам и членам незаконных воинских формирований, поскольку представляющие их услуги фирмы официально зарегистрированы. Иначе говоря, в случае разоблачения тех или иных преступных, с точки зрения международного права действий, наемники, если удастся выявить конкретных лиц, будут отвечать только на индивидуальной основе в рамках уголовных законодательств соответствующих стран.

Масштабы использования наемных армий впечатляют. Так, имеются данные, что в Ираке и Афганистане используются силы 181 частной армии общей численностью около 48 тыс. чел.^¶ Фактически, США и их союзники могут официально вывести свои войска из этих стран, продолжая боевые действия силами наемников. Другой вопрос, что соответствующие компании тесно связаны с регулярными вооруженными силами, ими обычно руководят отставные высокопоставленные военные, способные обеспечить их как заказами государственных структур, так и поставками оружия.

Широкий масштаб приобрели дестабилизирующие действия со стороны НПО, которые также могут действовать самостоятельно, или же опираясь на поддержку тех или иных государств и/или ТНК.

Международные НПО, выступающие с правозащитных позиций, обладают определенным дестабилизирующим потенциалом по отношению к авторитарным режимам. Разоблачая нарушения прав человека, привлекая к ним внимание глобализированных СМИ и правительств ведущих стран мира, они содействуют укреплению позиций демократической оппозиции власти. Однако подобные НПО обычно стремятся дистанцироваться от непосредственного участия в акциях политического характера.

В других случаях речь идет об относительно безобидных акциях, предпринимаемых, например, антиглобалистами. Каждая встреча на высшем уровне лидеров «восьмерки» или «двадцатки» ведущих стран мира, конференции мировой деловой элиты сопровождаются массовыми протестами, нередко перерастающими в насильственные действия. Для того чтобы перебросить тысячи активистов в места подобных встреч, обеспечить им условия проживания и пропитания требуются немалые средства, которые едва ли могут быть покрыты взносами симпатизирующих. Речь идет о масштабных действиях, призванных привлечь внимание к лозунгам антиглобалистов и альтерглобалистов. Их идеологическая база крайне неоднородна, разнится от анархистских и ультранационалистических до общегуманистических представлений. Тем не менее, все они акцентируют внимание на том, что существующая модель глобализации выгодна крупным, имеющим выход на мировой рынок корпорациям, но не трудящимся, и не бизнесу, во всяком случае, мелкому и среднему.

К экстремистским, дестабилизирующим общество действиям порой склонны прибегать экологисты. Часть экологических движений, возникших еще в 1970-е гг. приобрела вполне респектабельный характер, интегрировались в политические системы своих стран, обеспечили себе парламентское представительство. В то же время сохраняется течение радикального экологизма, склонного прибегать к актам насилия, несанкционированным акциям.

Самый опасный источник дестабилизаций - международный терроризм. Его после атаки 11 сентября 2001 г. на Нью-Йорк и Вашингтон, многих других террористических актов, обычно ассоциируют с исламскими экстремистами, мечтающими о создании Всемирного исламского халифата. На деле проблема современного терроризма намного сложнее.

Прежде всего, есть все основания считать, что в современном мире сложился своего рода международный криминально-террористический Интернационал, не имеющий единого руководства, представляющий собой систему взаимосвязанных и взаимодействующих сетевых структур. Так совершенно очевидно, что пиратство, международный терроризм, поддерживающие его движения, подобные «Талибану» в Афганистане, не могли бы существовать вне связи с рынками нелегальной торговли оружием и услуг наемников. При этом значительные средства «Талибан» явно получает от международного наркотраффика, важнейшим источником которого стал Афганистан.

Объединяющим эти и иные международные криминальные организации звеном, скорее всего, выступает система «отмывания» денег, связывающая их с банками, особенно действующими в оффшорных зонах. Кроме того можно отметить и определенную общность интересов. Объективно все криминальные структуры хотели бы видеть государственные институты, обеспечивающие охрану правопорядка коррумпированными или ослабленными, неэффективными, неспособными вести с ними борьбу. С этой точки зрения разгул терроризма, привлекающий особое внимание общества, правоохранительных органов может отвлекать их от борьбы с другими видами преступности.

Современный терроризм, таким образом, выступает ударным отрядом интернационализированного криминалитета. К его особенностям, отличающим его от террора прошлых времен, относится направленность террористических актов. Покушения на отдельных государственных деятелей, сотрудников силовых структур не исключены, однако жертвами терактов чаще всего становятся рядовые граждане. Логика террористов очевидна: взрывы в метро, в домах сопровождающиеся десятками жертв, захват сотен заложников, длительные переговоры об условиях их освобождения получают широкое освещение в СМИ, привлекают внимание многомиллионной аудитории. Рядовые граждане начинают думать о том, что они могут стать жертвой очередного теракта, испытывают раздражение по поводу бессилия власти защитить их от экстремистов. Появляющиеся в СМИ материалы сторонников «компромисса», «уступок» требованиям экстремистов начинают вызывать одобрение.

При этом, как и в начале ХХ века, структуры террористического «интернационала» явно сохраняют насыщенность агентурой спецслужб, имеют покровителей во властных структурах ряда государств. Судя по «утечкам» материалов с сайта «Викиликс», военная разведка Пакистана имеет тесные контакты с движением «Талибан» в Афганистане, а соответственно и с «Аль-Каидой». Не исключено, что с последней связан и ряд влиятельных лидеров Саудовский Аравии. Высказывались подозрения, что правящие круги Турции также оказывают поддержку (или не препятствуют ей) движениям, расценивающимся как террористические. С учетом того, что как Саудовская Аравия, так и Пакистан с Турцией являются союзниками США, все это вызывает серьезные сомнения, относительно искренности стремлений Вашингтона - положить конец международному терроризму. Не стал ли он жупелом, с помощью которого Соединенные Штаты обеспечивают себе поддержание статуса «мирового лидера», защищающего мировую цивилизацию от якобы, смертельно опасного ей вызова, заменившего в пропагандистских компаниях рухнувшую «империю зла» - Советский Союз?

Особая роль в дестабилизационных акциях СМИ и Интернета - еще одна характерная черта современности. С одной стороны, они абсолютно плюралистичны, производят в никогда ранее не существовавших масштабах «информационный шум», который казалось бы, затрудняет организацию массированных пропагандистских кампаний. С другой стороны, сохраняется монополия на предоставление базовой новостной информации, которую удерживают ведущие агентства стран Запада, такие как Си-Эн-Эн, Би Би Си, Евроньюс и ряд других. В итоге факты и события, которые ими игнорируются вроде бы и не существуют, а осуществленная ими дезинформация воспринимается в качестве реального факта. Наглядным примером выступает освещение информационными агентствами стран Запада конфликта России с Грузией в 2008 г. Исходные сведения отражали грузинскую трактовку событий, соответственно последовавшие «плюралистичные» дискуссии в Интернете строились на тезисе, что именно Россия выступила в роли агрессора.

Иначе говоря, «информационная атака» основанная на лживости или искажении представленной мировому общественному мнению исходной информации остается возможной.

Интернет также не является безобидной игрушкой развлекающихся интеллектуалов. Он способен играть роль весьма опасного орудия дестабилизаций. Хакерские атаки на хорошо защищенные банковские сети доказывают, что под угрозой постоянно находятся также компьютеризованные системы жизнеобеспечения городов, экологически опасные производства. Чем выше технологический уровень развития государства, тем более они уязвимы для компьютерных атак. Разумеется, средства защиты сетей постоянно совершенствуются, но развиваются и хакерские технологии. Материалы, размещенные в Интернете (карты, материалы спутниковой съемки, фотографии, видеозаписи) могут использоваться для изучения местности возле избранного объекта теракта.

Далее сеть Интернета, как и мобильная связь, могут использоваться для координации террористических и криминальных действий. Доказательство этому - на первый взгляд относительно безобидные флеш-мобы, когда сотни человек, чаще всего никак не связанные друг с другом, получив условный сигнал, собираются в обусловленном месте и проводят некую акцию - например, одновременно сбрасывают одежду, выполняют гимнастические упражнения и т.д. - а затем так же быстро расходятся. Очевидно, по той же методе могут организовываться и антисистемные действия, в том числе и насильственного характера.

Наконец, в сети Интернета немало сайтов, объективно содействующих разжиганию расовой, национальной, религиозной, социальной розни, распространению экстремистской идеологии. По сути дела, эти сайты служат поиску и рекрутированию людей, особенно молодежи, в радикальные, антисистемные структуры. Кроме того, в Интернете можно найти информацию о методах осуществления терактов, изготовлении взрывчатых веществ, «советы» начинающим наркоманам и т.д. По данным МВД, в России существует около 185 сайтов, так или иначе связанных с террористической активностью.^¶

Закрытие экстремистских сайтов оказывается мало результативным, поскольку они появляются вновь под другими доменными названиями. В США практикуется такой метод, как отслеживание пользователей, регулярно посещающих сайты предположительно связанные с радикально-экстремистскими группировками.