І ТЕОРИЯ СТОИМОСТИ И ТЕОРИЯ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ

Основанием марксовой системы являются его попя­тив стоимости и его закон стоимости. Без них, как Маркс часто повторяет, было бы невозможно всякое на­учное познание хозяйственных явлений. Способ, каким Маркс выводит понятие стоимости и закон стоимости, излагался и обсуждался несметное число раз. В интере­сах связности изложения мы вынуждены, тем не менее, вкратце представить самые существенные черты хода его мыслей.

Область, которую Маркс исследует, чтоб «напасть на след стоимости», с самого же начала он ограничивает товарами, под которыми в его смысле мы должны пони­мать не все хозяйственные блага, но только продукты труда, произведенные для рынка. Он начинает «с ана­лиза товара»³.

Товар, с одной стороны, как полезная вещь, которая по своим свойствам способна удовлетворить какую-либо человеческую потребность, является потребительной стоимостью, с другой стороны — она образует вещест­венного носителя меновой стоимости. Последняя теперь и подвергается анализу. «Меновая стоимость прежде всего представляется в виде количественного отношения, в виде пропорции, в которой потребительные стоимости одного рода обмениваются на потребительные стоимости другого рода, — отношения, постоянно изменяющегося в зависимости от времени и места». Она кажется, таким образом, чем-то случайным. Однако в этих изменениях должно быть дано нечто постоянное, на след чего Маркс и пытается напасть. Он делает это своим известным диа­лектическим способом. «Возьмем далее два товара, на­пример, пшеницу и железо. Каково бы ни было их ме­новое отношение, его всегда можно выразить уравнени­ем, в котором данное количество пшеницы приравнива­ется известному количеству железа, например: 1 квартер пшеницы = а центнерам железа. Что говорит это уравне­ние? Что в двух различных вещах — в 1 квартере пше­ницы и в а центнерах железа — существует нечто общее равной величины. Следовательно, обе эти вещи равны чему-то третьему, которое само по себе не является ни первой, ни второй из них. Таким образом, каждая из них, поскольку она есть меновая стоимость, может быть сведена к этому третьему».

«Этим общим, — продолжает Маркс, — не могут быть геометрические, физические, химические или ка­кие-либо иные природные свойства товаров. Их телес­ные свойства подлежат рассмотрению вообще лишь по­стольку, поскольку они делают товары полезными, т.е. потребительными стоимостями. С другой стороны, оче­видно, что меновое отношение товаров характеризуется именно отвлечением от их потребительных стоимостей. В пределах последнего каждая данная потребительная стоимость играет совершенно ту же роль, как и всякая другая, если только она имеется в надлежащей пропор­ции. Или, как говорит старик Барбон: «Один сорт това­ров так же хорош, как и всякий другой, если одинаковы их меновые стоимости. Между вещами, имеющими оди­наковую меновую стоимость, не существует никакой раз­ницы». Как потребительные стоимости, товары прежде всего суть различного качества, как меновые стоимости — они могут быть лишь различны по количеству, следо­вательно, не заключают в себе ни одного атома потреби­тельной стоимости».

«Если отвлечься от потребительной стоимости товар­ных тел, то у них остается лишь одно свойство, а именно то, что они — продукты труда. Однако вместе с тем и самый продукт труда превращается у нас в нечто иное. Раз мы отвлеклись от его потребительной стоимости, мы отвлеклись также от тех его материальных составных частей и форм, которые делают его потребительной стоимостью. Теперь это уже не стол, или дом, или пря­жа, или какая-либо другая полезная вещь. Все чувствен­но воспринимаемые свойства погасли в нем. Равным об­разом, теперь это уже не продукт работы столяра, или плотника, или прядильщика, или вообще какого-либо иного определенного производительного труда. Вместе с полезным характером продукта труда исчезает и полез­ный характер представленных в нем работ, исчезают, следовательно, различные конкретные, определенные формы этих работ; последние не различаются более ме­жду собой, а сводятся все к равному человеческому тру­ду, к абстрактно-человеческому труду».

«Рассмотрим теперь то, что осталось после этого в продуктах труда. От них ничего не осталось, кроме оди­наковой для всех призрачной предметности, простого сгустка лишенного различий человеческого труда, т.е. затраты человеческой рабочей силы безотносительно к форме этой затраты. Все эти вещи выражают теперь лишь то, что в их производстве затрачена человеческая рабочая сила, накоплен человеческий труд. Как кри­сталлы этой общей им всем общественной субстанции они суть стоимости».

Таким образом, понятие стоимости найдено и опреде­лено. Оно, следуя диалектической манере, не тождест­венно с меновой стоимостью, не находится с ней, как я уже сейчас мог бы это установить, во внутреннем, не­разрывном соотношении, оно представляет собой своего рода отвлеченный дистиллят из меновой стоимости.

Оно есть, говоря собственными словами Маркса, «то общее, что выражается в меновом отношении или мено­вой стоимости товаров», точно так же, как и наоборот «меновая стоимость есть необходимый способ выражения или форма проявления стоимости».

После установления понятия стоимости Маркс пере­ходит к изложению ее меры и величины. Так как суб­станцией стоимости является труд, то вполне последова­тельно, что величина стоимости всех благ измеряется количеством содержащегося в них труда или соответст­венно рабочего времени. Но не того индивидуального рабочего времени, которое было случайно затрачено как раз тем производителем, который произвел это благо, но «общественно-необходимого рабочего времени», которое Маркс определяет как «рабочее время, которое требует­ся для изготовления какой-либо потребительной стоимо­сти при наличных общественно-нормальных условиях производства и при среднем в данном обществе уровне умелости и интенсивности труда».

Только количество общественно-необходимого труда или потребное для производства какой-нибудь потреби­тельной стоимости общественно-необходимое рабочее время определяет величину ее стоимости. «Каждый от­дельный товар в данном случае имеет значение лишь как средний экземпляр своего рода. Следовательно, товары, в которых содержатся равные количества труда, или ко­торые могут быть изготовлены в течение одного и того же рабочего времени, имеют одинаковую величину стои­мости. Стоимость одного товара относится к стоимости каждого другого товара как рабочее время, необходимое для производства первого, к рабочему времени, необхо­димому для производства второго. Как стоимости все товары суть лишь определенные количества застывшего рабочего времени».

Из всего этого и выводится содержание великого «за­кона стоимости», который «внутренне присущ обмену товаров» и который управляет меновыми отношениями. Закон стоимости означает — и, исходя из вышеизло­женного, он ничего другого и означать не может, - что товары обмениваются между собой в отношении заклю­чающегося в них общественно-необходимого среднего труда; другие формулировки этого же закона: товары «обмениваются по своим стоимостям»; или «эквива- лент обменивается на эквивалент». Правда, в от­дельных случаях, в зависимости от мгновенных колеба­ний спроса и предложения, появляются цены, которые отклоняются вверх или вниз от стоимости,— однако «эти постоянные колебания рыночных цен ... компенсируют­ся, взаимно уничтожаются и сами собой сводятся к средней цене как своей внутренней норме». В течение долгого периода в «случайных и постоянно колеблю­щихся меновых отношениях» все же «общественно- необходимое рабочее время насильственно проявляется как регулирующий закон природы». Маркс говорит об этом законе как о «вечном законе товарного обмена», как о «рациональном», как о «естественном законе рав­новесия». Те, все же встречающиеся, случаи, когда то­вары обмениваются по ценам, отклоняющимся от их

стоимостей, следует рассматривать как «случайные» по отношению к общему правилу, а само отклонение — как нарушение «закона обмена товаров».

На основе этой теории стоимости Маркс воздвигает затем вторую часть своей системы, свое знаменитое уче­ние о «прибавочной стоимости». Он исследует источник дохода (Gewinn), который капиталисты извлекают из своих капиталов. Капиталисты затрачивают известную сумму денег, превращают ее в товары, а затем путем продажи обратно превращают товары в большее количе­ство денег, при посредстве или без посредства промежу­точного производственного процесса. Откуда же получа­ется это приращение, этот излишек полученной суммы денег над первоначально затраченной, или, как Маркс его называет, эта «прибавочная стоимость»?

Прежде всего Маркс, со- свойственным ему способом диалектического исключения, ограничивает условия про­блемы. Он сначала выводит, что прибавочная стоимость не может возникнуть ни из того, что капиталист в каче­стве покупателя постоянно приобретает товары ниже их стоимости, ни из того, что в качестве продавца он прода­ет товары постоянно выше их стоимости. В результате проблема предстает в таком виде: «наш владелец денег должен купить товары по их стоимости, продать их по их стоимости и все-таки извлечь в конце концов из этого процесса больше стоимости, чем он вложил в него. Та­ковы условия проблемы. Hic Rhodus, hic salta».

Решение проблемы Маркс находит в том, что имеется товар, потребительная стоимость которого обладает свое­образным свойством — быть источником меновой стои­мости. Этим товаром является способность к труду, или рабочая сила, Этот товар продастся на рынке при нали­чии двух условий, а именно, что рабочий лично свобо­ден, — в противном случае продавалась бы не его рабо­чая сила, но вся его личность, в качестве раба, — и что рабочий лишен «всех предметов, необходимых для прак­тического применения рабочей силы», ибо в противном случае он предпочел бы производить за собственный счет и вместо своей рабочей силы продавать свой про­дукт. Благодаря торговой сделке с этим товаром капита­лист приобретает прибавочную стоимость. Это происхо­дит следующим образом.

Стоимость товара «рабочая сила», как всякого друго­го товара, определяется рабочим временем, необходимым для его воспроизводства, т.е. в данном случае тем рабо­чим временем, которое необходимо для производства такого количества средств существования, какое потреб­но для поддержания рабочего. Если, например, для про­изводства необходимых средств существования на один день потребуется 6 часов общественного рабочего време­ни и если мы при этом допустим, что это же рабочее время овеществлено в 3 шиллинга золотом, то рабочая сила на один день может быть куплена за 3 шиллинга. После того как капиталист совершает эту покупку, по­требительная стоимость рабочей силы принадлежит ему и он реализует ее, заставляя рабочего работать на себя. Прибавочная стоимость не образовалась бы, если бы он заставлял рабочего работать ежедневно столько часов, сколько овеществлено в рабочей силе и которые он дол­жен был оплатить при ее покупке. Ибо б рабочих часов не могут, согласно предположению, прибавить к продук­ту, в котором они овеществляются, стоимость большую, чем в 3 шиллинга, но столько же капиталист уплатил в виде заработной платы. Однако так капиталисты не по­ступают. Хотя они и купили рабочую силу по цене, ко­торая соответствует только 6 часам рабочего времени, они заставляют рабочего работать на себя целый день. Таким образом, в продукте, который производится в те­чение этого дня, овеществляется больше рабочих часов, чем капиталист должен был оплатить, он имеет поэтому стоимость большую, чем уплаченная заработная плата. Эта разница и есть «прибавочная стоимость», которая достается капиталисту.

Приведем пример. Предположим, что рабочий может в течение 6 часов переработать 10 фунтов хлопчатой бу­маги в пряжу. Предположим, что для производства са­мого хлопка потребовалось 20 рабочих часов и что он обладает соответственно стоимостью в 10 шиллингов. Предположим далее, что прядильщик в течение шестича­сового прядения изнашивает столько орудий, сколько соответствует 4 часам труда, и поэтому представляет стоимость в 2 шиллинга. Таким образом, совокупная стоимость средств производства, потребленных в пряде­нии, будет равна 12 шиллингам, соответствующим 24 рабочим часам В процессе прядения хлопчатая бумага «всасывает» еще б рабочих часов. Готовая пряжа есть поэтому, в целом, продукт 30 рабочих часов и, соответ­ственно, будет иметь стоимость в 15 шиллингов. При предположении, что капиталист заставляет нанятого ра­бочего работать только 6 часов ежедневно — производ­ство пряжи стоило капиталисту полных 15 шиллингов: 10 шиллингов стоила хлопчатая бумага, 2 шиллинга — изнашивание орудий, 3 шиллинга — заработная плата, прибавочная стоимость не появляется. Совсем иное про­исходит, если капиталист заставляет рабочего работать ежедневно 12 часов. В течение 12 часов рабочий перера­батывает 20 фунтов хлопчатой бумаги, в которых уже прежде овеществлено 20 рабочих часов и которые поэто-

2 О. Бём-Баверк му имеют стоимость в 20 шиллингов; далее, он потреб­ляет в орудиях продукт 8 рабочих часов и стоимостью в 4 шиллинга, однако в течение дня он прибавляет к сы­рому материалу 12 рабочих часов, т.е. новую стоимость в 6 шиллингов. Теперь баланс представляется следую­щим образом. Пряжа, произведенная в течение дня, стоила всего 60 рабочих часов и имеет поэтому стоимость в 30 шиллингов; издержки же капиталиста составили 20 шиллингов на хлопчатую бумагу, 4 шиллинга на из­нашивание орудий, 3 шиллинга на заработную плату, что составляет всего только 27 шиллингов. Теперь оста­ется «прибавочная стоимость» величиною в 3 шиллинга. Прибавочная стоимость является поэтому, по Марксу, следствием того, что капиталист заставляет рабочего часть дня работать на себя, не оплачивая его за это. В рабочем дне рабочего можно различить две части. В пер­вую часть рабочего дня, в «необходимое рабочее время», рабочий производит свои собственные средства сущест­вования или их стоимость; за эту часть своего труда он получает эквивалент в виде заработной платы. В течение второй части рабочего дня, в «прибавочное рабочее вре­мя» он «эксплуатируется», он производит «прибавочную стоимость», не получая за это никакого эквивалента. «Всякая прибавочная стоимость по своей субстанции есть материализация неоплаченного рабочего времени».

Очень важны и для марксовой системы характерны тут же следующие определения величины прибавочной стоимости. Величину прибавочной стоимости можно вы­разить через различные другие величины. Вытекающие отсюда соотношения и относительные величины должны быть строго различаемы между собой; прежде всего в капитале, служащем капиталисту для присвоения приба­вочной стоимости, следует различать две составные час­ти, которые играют совершенно различную роль по от­ношению к образованию прибавочной стоимости. На са­мом деле, новая прибавочная стоимость создается, собст­венно, только живым трудом, выполняемым рабочими для капиталиста, в то время как стоимость использован­ных средств производства только сохраняется, проявля­ясь в измененном виде в стоимости продукта, однако она никакой прибавочной стоимости создать не может. «Итак, та часть капитала, которая превращается в сред­ства производства, т.е. в сырой материал, вспомогатель­ные материалы и средства труда, в процессе производст­ва не изменяет величины своей стоимости» — вследствие чего Маркс называет ее «постоянный капиталом». «Напротив, та часть капитала, которая превращена в рабочую силу, в процессе производства изменяет свою стоимость. Она воспроизводит свой собственный эквива­лент и сверх того излишек», как раз эту прибавочную стоимость. Поэтому Маркс называет ее «переменной ча­стью капитала» или «переменным капиталом». То от­ношение, в котором прибавочная стоимость находится к авансированному переменному капиталу и в котором вы­ражается это «увеличение ею стоимости», Маркс назы­вает «нормой прибавочной стоимостиОна тождест­венна с тем отношением, в котором прибавочное рабочее время относится к необходимому, или неоплаченный труд к оплаченному, и является поэтому, по Марксу, «точным выражением степени эксплуатации труда». Если например, необходимое рабочее время, в которое рабочий воспроизводит стоимость своей ежедневной за­работной платы в 3 шиллинга, равняется 6 часам, еже­дневное же рабочее время — 12 часам, причем рабочий в течение вторых 6 часов — прибавочного рабочего време­ни — точно так же производит стоимость в 3 шиллинга, в качестве прибавочной стоимости, то прибавочная стои­мость количественно совпадает с переменным капиталом, авансированным на заработную плату, норма же приба­вочной стоимости равна 100%.

Совершенно отлична от нее норма прибыли. Капиталист сравнивает присваиваемую прибавочную стоимость не толь­ко с переменным капиталом, а с общей величиной исполь­зуемого капитала. Если, например, постоянный капитал составляет 410 фунтов стерлингов, переменный 90 ф. ст., а прибавочная стоимость также 90 ф. ст., то хотя норма при­бавочной стоимости, как и раньше, равна 100%, норма же прибыли составляет только 18%, т.е. 90 ф. ст. прибыли на весь вложенный капитал в 500 ф. ст.

Очевидно, что одна и та же норма прибавочной стои­мости может и должна выражаться в совершенно раз­личных нормах прибыли в зависимости от состава дан­ного капитала, норма прибыли будет тем выше, чем больше переменная и чем меньше постоянная часть ка­питала. Последняя, т.е. постоянная часть капитала, не способствует возникновению прибавочной стоимости, однако она увеличивает тот базис, по которому приба­вочная стоимость, определяющаяся исключительно пе­ременной частью капитала, вычисляется как прибыль. Если, например, — что практически, конечно, едва ли возможно, — постоянный капитал равен нулю, а пере­менный капитал 50 ф. ст. и норма прибавочной стоимо­сти, согласно прежнему предположению, составляет 100%, то произведенная прибавочная стоимость равна также 50 ф. ст., а так как она должна быть отнесена ко всему капиталу, равному только 50 ф. ст., то в этом слу­чае норма прибыли также равнялась бы 100%. Если же, напротив, совокупный капитал состоит из постоянного и переменного в отношении 4:1, иначе говоря, к перемен­ному капиталу в 50 ф. ст. присоединяется постоянный капитал в 200 ф. ст., то прибавочную стоимость в 50 ф. ст., образовавшуюся при норме прибавочной стоимости в 100%, нужно отнести ко всему капиталу в 250 ф. ст, что и составит норму прибыли только в 20%. Если бы, нако­нец, отношение составных частей было 9:1, т.е. 450 ф.

ст. постоянного на 50 ф. ст. переменного капитала, то прибавочная стоимость в 50 ф. ст. падала бы на сово­купный капитал в 500 ф. ст., и норма прибыли равня­лась бы только 10%.

Изложенное приводит к исключительно интересному и важному выводу и в своем дальнейшем продолже­нии — к совершенно новому этапу марксовой системы, к главнейшим нововведениям третьего тома.