Глава 4 ПЕРЕМЕНЫ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕННОМ РАЗВИТИИ И СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ РОССИИ
В последние десятилетия XX в. обозначился ряд принципиальных изменений в системах обЕиественного устройства, в содержании процессов мирового общественного развития в целом. Соответственно, началось осмысление и обобщение происходящих перемен, выяснение тенденций и способов, форм и перспектив трансформации общественных отношений, определение современных парадигм развития общества, которые могут быть положены в основу производственно-технологической, экономической, социальной, национальной, геополитической и иной стратегии развития различных стран.
Сложности решения этих реально возникших задач связаны, во- первых, с тем, что принципиальные изменения проходят первые этапы, их содержание, значимость и последствия для общественных отношений и обустройства человеческого сообщества еще предстоит определить; во-вторых, с множественностью и противоречивостью факторов, предопределяющих общественные перемены, и, следовательно, самих перемен, в разной мере охвативших различные стороны общественных отношений; в-третьих, со спецификой перемен в разных регионах мира, группах стран и отдельных странах, неоднозначностью влияния на них развивающейся глобализации; в-четвертых, с неодинаковым воздействием перемен на различные социальные силы и институты и соответственно неоднозначным восприятием последними происходящих процессов.
Развивающиеся ныне трансформационные процессы невозможно понять и объяснить, опираясь на господствовавшую у нас (да и не только у нас) теорию общественного развития, трактовавшую формации как единственно возможную систему общественного устройства во все времена; абсолютизировавшую социально-экономические противоречия (в прошлом классовую борьбу) как источник общественного развития и экономические отношения в качестве базиса общества, детерминирующего все другие стороны общественных отношений; фактически отождествлявшую характер объективности законов развития природы и общества при очевидной недооценке того факта, что общественная среда создается и изменяется в процессе сознательной деятельности людей и т.д.
Короче говоря, возникла настоятельная потребность в разработке новой теории общественного развития, которая бы позволила углубить познание процессов развития общества, полнее выявить их специфику на предыдущих этапах истории, объяснить суть современных общественных перемен и их исторических перспектив.
Разработка современной теории общественного развития предполагает синтезирование всех основных факторов, воздействующих на перемены в нем и его чертах и свойствах (характере), раскрытие содержания трансформации общественных отношений и общественных систем, выявление сущностных отличий новых общественных систем, отныне трансформирующихся (капитализм) или уходящих в историю (огосударствленная система). Данные задачи в должной мере не решены до сих пор. Особенно это относится к проблематике, связанной с сущностью и перспективами трансформации капитализма и становления новых общественных систем, отражением в них специфики конкретных стран и регионов мира-
Для России исследование современной общественной трансформации имеет тем большее значение, что страна переживает последствия существовавшей в ней огосударствленной системы, деформировавшей объективные закономерности. Состояние российского общества сейчас таково, что еще сохраняются потребности и определенные возможности осуществления стратегического поворота в его социально-экономическом развитии, определения исторически перспективного варианта общественного устройства страны. Очередная ошибка в решении этого вопроса может оказаться роковой даже для такой потенциально мощной страны, как Россия.
4.1. НАНАЛО НОВОЙ ЭРЫ ОБЩЕСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ
Современные тенденции и новые явления в общественной трансформации прежде всего связаны с изменением характера и типа общественного развития. Характер общественного развития — это совокупность всех его сущностных отличительных свойств и черт, проявляющихся в способах, стимулах и формах организации, результатах жизнедеятельности людей, их экономических, социальных, политических, социокультурных и других возможностях и интересах, особенностях азаимодействия различных сторон общественных отношений, естественной и общественной среды.
Предпосылки сдвигов в характере развития создаются в процессе перманентно происходящих и накапливающихся изменений в его отдельных чертах и воздействия таких изменений на другие черты. Сами сдвиги в характере развития начинаются тогда, когда наступают качественные перемены в тех или иных его чертах или их совокупности. Возникновение таких сдвигов, как правило, сопровождается обострением противоречий между различными чертами и аспектами общественных отношений и различными общественными системами, поскольку изменения в них, хотя в конечном счете и взаимосвязаны, не отличаются жесткой детерминированностью. Они могут быть разновременными и даже разнонаправленными.
Так, перемены в технологических способах производства чаше происходят раньше сущностных сдвигов в экономических отношениях. В свою очередь, последние, как правило, опережают изменения их правовых форм. Перемены в политических системах иногда оказываются направленными господствующими социальными силами на сдерживание и даже подавление новых тенденций и явлений в экономических и социальных отношениях. В других же случаях они происходят до того, как создается их экономическая и социальная база, и могут оказывать решающее воздействие на выбор вариантов дальнейшего общественного развития.
Надо также иметь в виду воздействие на характер развития и его изменение социально-психологических факторов, специфики национальных менталитетов, которые способны ускорять те или иные направления общественного развития или отторгать их.
Все это, с одной стороны, отражает нелинейность и многовариантность развития, а с другой — создает их предпосылки. Длительность процессов изменения характера общественного развития, его способы, формы и конечные результаты зависят от содержания перемен, остроты и спектра сопровождающих их противоречий, внутренней устойчивости общественного устройства, от состояния преобладающих в нем общественных укладов, от многочисленных особенностей разных стран и от конкретных внутренних и внешних ситуаций.
При веем разнообразии сочетаний и соотношений различных факторов, воздействующих на характер общественного развития, его изменение проходит несколько стадий. Первой стадией являются частичные изменения, связанные с качественными переменами в отдельных чертах, например, с переменами в технологических способах производства, со сдвигами в соотношении естественных и общественных начал развития, с изменением социальной структуры (возникновением новых социальных слоев), с развитием институциональной инфраструктуры и тому подобных возникающих в ходе данных процессов противоречий.
Вторая стадия — общая корректировка характера общественного развития. Критерием этой стадии можно считать перемены в совокупности институтов и механизмов, обеспечивающих воспроизводство общественной системы и их приведет!ие в относительное соответствие друг другу.
В конечном счете лимит подобных корректировок оказывается исчерпанным. Изменения в условиях и чертах общественного развития оказываются столь существенными, что наступает третья ета- дия изменения характера общественного развития. Это — стадия его смены. Ее содержание заключается в изменении сущности социально-экономических, политических и других сторон общественных отношений в результате становления и упрочения новой исторически преходящей общественной системы (феодализм, капитализм и т.п.) и перехода в качественно новое состояние обшеисторических систем (государства, рынка, города, села, гражданского общества, этнических и национальных образований и др.) и взаимосвязей между ними.
При всей глубине различий, которыми характеризуются основные черты разных преходящих общественных систем (например, общественных устройств феодального типа в их многочисленных вариантах и капитализма в его разновидностях), в ходе смены характера общественного развития соблюдается историческая преемственность. Вплоть до XX в. ее суть состояла не только в том, что база развития включала ранее созданное материальное и духовное богатство, но и в сохранении ранее существовавшего типа социально- экономических и политических отношений. Преобладающими в них при всех общественных устройствах и социальных переворотах были и оставались начала противостояния социальных слоев, групп, классов. Другой тип социальных отношений — сотрудничество и взаимодействие, без которых человеческое сообщество утратило бы человеческую природу, играло подчиненную роль. Сотрудничество во многом осуществлялось в результате социальной борьбы, становилось формой воплощения и воспроизведения соответствующих типов социального неравенства. Прямые же формы сотрудничества и взаимодействия были опущены на первичные (социально-групповые, территориальные, поселенческие, семейные) уровни, хотя и там далеко не всегда были преобладающими или достаточно распространенными. Соответственно главными движущими силами развития исторически преходящих систем были различные виды и формы социальной борьбы как между классами и социальными слоями, так и между различными группами внутри них. Такой тип отношений был характерен и для общих систем и взаимосвязей между ними.
Ситуация противостояния, борьбы различных социальных сил, победы одних и поражения других предопределила и тот факт, что прогресс, достигаемый в процессе общественного развития, сопровождался различными явлениями и даже отдельными периодами регресса. Под воздействием внутренних и внешних факторов регресс воплощался в гибели национальных и межнациональных государственных образований, локальных и более широких цивилизаций и их материальных и духовных достижений, в наступлении периодов политической, социальной, духовно-нравственной, религиозной реакции. Возможности возникновения регресса как явления, сопровождающего изменения характера общественного развития, во многом объясняются силовыми способами таких изменений. Начала социального противостояния допускают эволюционные способы перемен в характере развития на стадиях его частичных или общих корректировок в рамках одного и того же обшественного устройства (и то далеко не всегда). Смена же в целом характера развития эволюционным путем реальна лишь в тех случаях, когда она происходит в ходе постепенной внутренней трансформации существующих экономических, социальных, политических, идеологических И ИНЫХ отношений, структур, институтов и всего общественного обустройства в новые.
Однако подобного рода трансформационный потенциал сменявших друг друга общественных формаций вплоть до утвердившегося капитализма был крайне слаб. Дело в том, что их смена не трансформировала, а подрывала основы ранее господствовавших социальных сил. Последние объективно и субъективно были заинтересованы в сохранении и удержании созданных ими и создавших их общественных отношений. По мере упрочения такие общественные системы утрачивали динамизм и ориентировались на консервацию существовавших способов производства, объектов и субъектов экономических, политических и иных общественных отношений.
Субъекты и объекты новых общественных отношений возникали не посредством трансформации существовавших ранее, а наряду с ними. Появлялись предтечи новых общественных устройств — социальные уклады По мере развития усиливалась их конфликтность с господствующей общественной системой, создавались предпосылки ее замены, переворота в содержании и структуре общественных отношений. Поэтому важнейшим способом смены характера общественного развития были революционные перевороты, а многоукладное^, существовавшая практически всегда и позволявшая полнее использовать ресурсный, человеческий и другой потенциал, являлась, с одной стороны, условием подготовки такого переворота, а с другой — его следствием. Если революция завершалась успешно, то новый уклад становился господствующим общественным устройством, а остатки бывшей общественной системы превращались в уклад или уклады, постепенно терявшие свое значение или исчезавшие вообще. Если попытки обшественного переворота оказывались преждевременными или неудачными по каким-либо другим причинам, то, как правило, наступали периоды обшественного регресса, усиливавшие консерватизм и тупиковость существовавшей общественной системы и тормозившие общественное развитие.
Принципиальные изменения типа общественного развития начались в середине и, особенно, во второй половине XX в. В общественном развитии XX в. занимает особое место. Оно определяется тем, что в этом веке следуют один за другим, а во многом совпадают и во времени:
♦ процессы корректировок характера общественного развития (смена стадий развития капитализма);
• попытки революционным путем перейти к созданию социалистической системы, которая должна была ликвидировать классовые антагонизмы и обеспечить социальное равенство. На практике такие попытки обернулись утверждением огосударствленной системы, рухнувшей в конце XX в.;
* соединение процессов сМены характера развития (становление посткапиталистических обществ) и изменения типа развития (постепенное усиление отношений сотрудничества и взаимодействия как движущей силы развития и становление новых эволюционно-грансформационных способов осуществления общественных перемен). Все это позволяет считать, что XX в. знаменует начало новой эры в развитии человечества и общественных систем его обустройства.
Разумеется, речь идет о начале новой эры, сопровождающемся социальными и иными противоречиями и конфликтами, периодами усиления социальной борьбы, различного рода отклонениями, неоднозначностью ситуации не только в отдельных странах, но и в больших регионах мира, слабой осознанностью и необобщенностью происходящего. Совершенно очевидно, что такой начальный период будет исторически длительным и в течение его возможны различные неожиданные повороты.
Становление новых систем посткапиталистического типа происходит посредством эволюционной смены общественных отношений, когда реально существуют, взаимодействуют и противоречат друг .'фугу отношения предыдущих систем, отношения меняющиеся, но пне сохранившие ряд старых родовых черт и отношений, возникающие вновь. Это делает процессы перехода к новым общественным системам не только противоречивыми, но и относительно неустойчивыми. В них возможны колебания, отклонения, явления регрес- , ниного характера, тем более что общественной трансформацией .^называются страны с различным уровнем развития, характеризующиеся особыми национальными, региональными и иными чертами их общественных устройств.
11срсход к новым общественным системам связан с изменениями ил (пых сторон общественного бытия и общественного сознания и, I от ветственно, организующих их подсистем (производственных, ■ шшлльно-экономических, политических, идеологических, миро- ■ пренческих и т.п.). Но сдвиги в этих сторонах и системах отношении далеко не всегда происходят взаимоувязанно и комплексно. Все противоречия в процессы трансформации, может искажать или модифицировать черты новых общественных устройств, приводить к различного рода общественным симбиозам.
Однако, несмотря на осложняющие обстоятельства, процесс становления новых общественных систем не только происходит, но И становится более зримым. Во второй половине и особенно в последней трети XX в., на рубеже перехода от индустриальной к постиндустриальной стадии развития, стало очевидным, что как капиталистическая, так и огосударствленная общественные системы не отвечают характеру научно-технического, технологического, экономического, социального, социокультурного прогресса. Началась сложная, постепенная, противоречивая трансформация капитализма в системы неформационного типа. Огосударствленная система, не обладавшая достаточными внутренними источниками саморазвития и трансформации, вступила в полосу глобального кризиса, ставшего основой ее последующего краха в одних странах или внутреннего целенаправленного переустройства в других. Соответственно, в современных условиях стратегические установки на достижение господства как огосударствленных, так и капиталистических основ общественных отношений яаляются исторически тупиковыми и означают исторический регресс.
Новые общественные системы обладают рядом общих взаимосвязанных, органично присущих им черт, которые в совокупности позволяют определить их в качестве смешанных по форме и интеграционных по существу. Наибольшее значение среди таких черт имеют:
1) изменение содержания и структуры отношений собственности, которое заключается, с одной стороны, в нарастании разнообразия ее форм, в том числе и ассоциированных, а с другой — в разделении ее функций между разными субъектами, в становлении и расширении многосубъектности собственности; в возрастании доли и роли в структуре собственности накопленного богатства непроизводственного характера и денег как общего эквивалента богатства, интеллектуальной собственности и т.д.; в постепенном преодолении разделения общества на слои собственников и слои, лишенные собственности;
2) постепенное размывание социально-классовой структуры и формирование пересекающихся социальных групп по критериям общности среды жизнедеятельности и жизнеобеспечения, ценностных ориентации и интересов и т.д.;
3) возрастание многоукладное™ обустройства общества, функционирование конкурирующих и взаимодействующих секторов и укладов, содержательно и функционально различающихся по технологическим способам производства (постиндустриальный, индустриальный, промыслово-ремееленный); по социально-экономическим формам (государственные, частные, кооперативные, муниципальные); по характеру и типам деятельности (малого, среднего, крупного корпоративного предпринимательства, некоммерческих форм деятельности); по типам и формам жизнеустройства и жизнедеятельности (юродские, сельские, региональные, национально- территориальные), т.е. по совокупности условий жизни. Границы между укладами размыты, уклады частично пересекаются. Изменения в одних укладах вызывают изменения в других. В результате уклады оказываются взаимосвязанными, а их структура, так же как и структура всего общественного устройства, внутренне динамична;
4) социальная ориентированность развития на реализацию потенциала, интересов и потребностей различных социальных групп, через становление соответствующих укладов, создание среды предприимчивости и конкурентности и системы гарантий жизнеобеспечения и социальной динамики для менее защищенных слоев населения;
5) предпринимательство, рыночная конкуренция и социальный динамизм как движущие силы развития интеграционного общества и его экономических составляющих;
6) динамично меняющийся баланс корректирующих друг друга рыночных и внерыночных (прямых государственных и муниципальных) способов регулирования экономических и социальных процессов, пропорций распределения ресурсов, реализации экономических и социальных приоритетов, обеспечения роста и постиндустриальной модернизации экономики, социального благополучия различных слоев общества;
7) периодическая смена в этих целях типов экономической и социальной политики в соответствии с изменяющейся ситуацией, различающихся но степени и формам экономического либерализма и государственного участия в экономике и ее регулировании, но практически всегда при наличии и постепенном нарастании переплете- 11 ия того и другого;
8) социально-экономические противоречия и конфликты как следствие сохраняющихся элементов социально-классовой структуры общества, социального неравенства, конкурентных начал функ- I тонирования социально-экономических уклалов и форм хозяйства, становление институтов и механизмов разрешения возникающих противоречий и конфликтных ситуаций;
9)демократические политические основы общества как условие развития интеграционных начал в общественном устройстве, станов- юние в этих целях гражданского общества и достижение баланса между государственными и гражданскими началами [1 организации | истемы власти.
Конкретное воплощение отмеченных и других общих черт обше- | I на интеграционного типа, так же как и их соотношение, различно в условиях отдельных стран или групп стран. Соответственно, новые общественные системы многообразны, динамичны и находятся на разных стадиях становления.
Процесс трансформации капитализма в посткапиталистические системы в различных странах принимает разные формы, сопровождается серьезными социальными противоречиями. Но во всех случаях просматриваются тенденции усиления взаимодействия и интеграции различных сил и структур в экономических, социальных, политических сферах деятельности, в том числе в межстрановом пространстве. То обстоятельство, что размывается само основание капитализма — противостояние классов собственников и наемных работников, лишенных собственности; постепенно возрастает доля и значение такого неклассового образования, как средний слой, концентрирующего значительную часть интеллектуального, материального, предпринимательского потенциалов, позволяет говорить не просто о трансформации капитализма в новое общественное устройство, но и о том, что новые общественные системы утрачивают характерные черты систем формационного типа.
Обобщенно говоря, суть начавшихся очень сложных длительных, противоречивых перемен как раз и заключается в переходе от систем формационных к системам постформационным. Движением к разным конкретным формам таких систем в настоящее время охвачены развитые и рял развивающихся стран. Их становление стало, по существу, основной линией общественных перемен в мире, затрагивающих не только общественные отношения в отдельных государствах, но и все мироустройство, хотя было бы крайне преждевременно говорить о том, что последнее уже основывается на постформацион- ных (интеграционных началах).
Таким образом, социально-экономический прогресс в мире означает движение не к капитализму, а вперед от капитализма к посткапиталистическим, постформациоппым общественным устройствам. При этом распространенное применение к таким устройствам понятия «капитализм» постепенно принимает все более традиционно- формальный, а не сущностный характер. Однако часто данное изменение не учитывается или просто игнорируется, и тогда понятие «капитализм» используется в его прямом смысле как определяющий вектор общественной трансформации (например, отечественными радикал-либералами). На практике это ведет к деформации трансформационных процессов, со всеми экономическими, социальными и иными последствиями.
4.2. НАПРАВПЕНИЯ И СТРАТЕГИЯ ОБЩЕСТВЕННОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ РОССИИ
Принципиальный вопрос, который возникает при определении рациональной социально-экономической стратегии развития России в перспективе с учетом мировых трансформационных процессов, заключается в приемлемости для нее направлений этих процессов из-за ее специфических черт, уровня развития, современного состояния и других факторов,
Коренные особенности России, специфика сформировавшейся в ней общественной среды и ее общественное развитие изначально предопределены естественно-исторически сложившимися обстоятельствами. Среди них прежде всего можно выделить огромное разнообразие ресурсно] о, природно-климатического, территориального, человеческого потенциалов. Освоение различных составляющих потенциала страны обеспечивало самодостаточность ее развития на разных исторических этапах.
Одной из существенных черт российского потенциала является высокий удельный вес северных территорий, рисковый характер жизнедеятельности во многих регионах, что усложняет условия жизнеобеспечения и одновременно влияет на характер взаимосвязей между людьми, на ментальность народа, вырабатывая потребности общности, единения, взаимопомощи как предпосылки выживания, Этому же содействовало преобладание в течение многих веков сельского (аграрного) способа жизнеобеспечения в неустойчивых природно-климатических условиях, влиявшее на формы расселения, основы культуры, психологический склад людей и отношения между ними.
Другая группа обстоятельств, формировавшая глобальные особенности России, связана с ее геоположением между Западом и Востоком, создававшим объективные основы для интеграции ею элементов западных и восточных цивилизаций и их освоения соб- с 1 венно русской и российской культурой, Одновременно столь же объективно возникали потребность и необходимость ограждения и кициты своей самобытности и самостоятельности, в том числе и от м ногочисленных внешних военных поползновений.
Практически каждое из отмеченных обстоятельств и тем более пен их совокупность сделали для России на каждом этапе се развития .л тественной и необходимой задачу достижения национальной, межнациональной, государственной общности. Одновременно эти же обстоятельства делали обязательным условием достижения такой ■ 'оишости сохранение и развитие разнообразия социально-экономи- ■и-ских, национальных, социокультурных, духовных начал, форм, \ | ладов, исключали возможность их унификации. В этом заключается важнейшая глобальная предпосылка и потребность рационального общественного устройства и развития России, характеризующая всю ее историю и перспективы.
Попытки игнорирования или разрушения различных аспектов такого разнообразия общественной среды во все времена подрывали основы общности страны и российского народа, дестабилизировали обстановку, вызывали различного рода кризисы и потрясения и в конечном счете стали одной из причин распада страны в 90-е гг. XX в.
Именно данная особенность России, в которой соединились ее ресурсные, экономические, социальные, национальные, социокультурные, социально-психологические и иные специфические черты, делала и делает неприемлемой всеобщую капитализацию страны.
Разумеется, Россия развивается в рамках общечеловеческого исторического процесса, и она не могла вообще пройти мимо капиталистической стадии. Но развитие капиталистических отношений и структур в ней задерживалось, а главное — капитализм развивался в стране лишь в качестве одного из общественных укладов.
Капитализм, как и огосударствление, подрывает возможности реального объединения страны и народа. Огосударствление делает это посредством государственной унификации общественных условий и отношений, игнорирования необходимости их разнообразия. И это одна из причин исторически быстрого краха огосударсталенной системы. Капитализм же (до начала его трансформации в новые системы) не объединяет, а, наоборот, экономически, социально, психологически, а во многом и национально разъединяет различные слои народа. Поэтому капитализация страны противостоит социально-экономическим интересам, социально-психологическому складу и общности российского народа, хотя она, конечно, воздействует на потребности и интересы части населения, видящей в капиталистических принципах жизнеустройства возможности реализации собственного потенциала, достижения материального и социального благополучия.
Возникновение элементов капитализма и капиталистического уклада в России возможно и неизбежно в настоящее время в рамках становления различных типов социально-экономических укладов. Но на нынешнем этапе, с учетом достигнутого уровня и существующих тенденций развития, это должен быть уклад, способный взаимодействовать с другими укладами и постепенно трансформироваться в посткапиталистические формы.
По своим специфическим чертам (многообразие естественных, национальных и общественных условий, менталитет народа) Россия не только может постепенно трансформироваться в соответствии с современными мировыми тенденциями, но такая трансформация в наибольшей мере соответствует потребностям и долгосрочным интересам страны. Однако должны быть найдены такие пути, формы и приоритеты реализации современных мировых тенденций общественного развития, которые бы стали способом реализации специфики и интересов страны. Это главное условие ее успешного развития в перспективе.
Движение России к общественному устройству интеграционного типа осложнили перемены, произошедшие в стране в последние два десятилетия.
Одним из важнейших негативных результатов реформ этого периода стало формирование крупных частных олигархий, сосредоточивших в своих руках до 2/3 общественного богатства. Огосударствление (государственный олигархизм) стало заменяться быстро растущим частноолигархическим капитализмом. В итоге в первой половине 1990-х гг. ослабленная государственно-политическая власть оказалась полностью зависимой от частного олигархического капитала, определявшего как стратегию этой власти, так и персональный состав ее функционеров.
Однако углублявшийся кризис, растущий социальный протест заставили власть восстанааливать свою структуру и иерархию, искать на этой основе способы усиления воздействия на олигархический капитал, ставить его под государственно-политический контроль. В конце 1990-х — начале 2000-х гг. эта задача властью была в значительной мере решена, но не посредством преодоления олигархизма как общественного явления, а на основе, во-первых, усиления государственного давления на частные олигархические структуры, государственная власть на практике продемонстрировала, что она сильнее любого отдельного, даже крупного олигарха, и, во-вторых, фактического сращивания представителей государственно-политических слоев и частного олигархического капитала. В результате усилились государственно-политические начала в развитии крупного капиталистического предпринимательства.
Изменению отношения между государственно-политическими и частноолигархическими силами в пользу первых, так же как и вообще повышению роли государства в регулировании экономических процессов, содействовали кризис 1998 г. и глобальный экономиче- гкий кризис, начавшийся в 2008 г.
Но само по себе изменение соотношения государственно-поли- I нческих и, собственно, экономических факторов развития не реша- 1 I проблемы обеспечения рационального варианта развития страны, I к'допущения различных перекосов и деформаций политического и жономического характера, в том числе тоталитарного или псевдо- шберального толка. Главное для исключения подобных угроз и яв- п-ний — принципиальные сдвиги в структуре социально-политиче- . ких сил и поворот в социально-экономической стратегии развития | фаны.
Осуществление таких сдвигов в России связано с формированием последовательной системы демократии, в основе которой лежит осознание и реализация широкими социальными слоями народа роли субъекта социально-политических отношений, определяющего их цели и содержание. В связи с этим необходимо развитие социально- политической системы по двум взаимосвязанным, но различным линиям: формирования и углубления государственной политической демократии и становления негосударственного гражданского сектора социально-политического устройства страны, при нахождении форм и способов обеспечения баланса между ними. Развитие в данных направлениях практически будет означать постепенное становление гражданского общества, яаляющегося одной из сущностных черт общественных устройств интеграционного типа.
В связи с этим можно выделить три основных аспекта демократизации социально-политических отношений.
Первый — исключение из системы государственной власти любых возможностей авторитаризма, таящего угрозу реанимации тоталитарных начал и дезинтеграции общества.
Второй аспект — сохранение и развитие возможностей функционирования в стране различных политических сил, действующих в рамках закона и отражающих интересы различных социальных слоев народа; обеспечение сменяемости властных структур в соответствии с волеизъявлением народа, для которого должны быть исключены любые формы и способы властного административного даале- ния на людей.
Третий аспект демократизации — становление самоуправления населения. Особое значение самоуправления в процессе движения России к интеграционному обществу объясняется, во-первых, тоталитарным прошлым страны и, во-вторых, тем, что самоуправление населения является основой становления в стране гражданского общества и в этом смысле изменения социально-политической структуры и обогащения ее.
Демократизация страны на базе взаимодействия государственных и гражданских начал демократии позволит осуществить стратегический поворот социально-экономического развития страны в направлении преодоления олигархизма и становления в ней исторически перспективной посткапиталистической общественной системы интеграционного типа.
Дело в том, что тенденции разрастания олигархизма, в прошлом государственного, теперь частномонополистического и частно государственно го, хотя и связаны с некоторыми объективными процессами (концентрацией производства и хозяйственной деятельности), в целом являются результатом деформации данных процессов и возникают под воздействием преходящих факторов и ситуаций.
Однако постепенно могут и, вероятно, будут усиливаться факторы, противостоящие олигархической направленности развития. В связи с заложенными в олигархизме угрозами поддержанию социальной, национальной и государственной стабильности и целостности неизбежно нарастание в разных формах стремления к защите исторических перспектив страны, к самосохранению народа. Государство как общеисторическая система, призванная, независимо от его конкретного социального содержания, поддерживать общественную устойчивость и определенную сбалансированность, будет вынуждено так или иначе ограничивать олигархическо-монопольные устремления и защищать национальные интересы страны. Эта потребность резко возрастает в условиях глобализации, формирования мировых геополитических и геоэкономических центров.
Принципиальную роль в преодолении олигархических тенденций играет малое и среднее предпринимательство, рост которого при всех трудностях, противоречиях и т.п. будет происходить потому, что для пего в стране есть ресурсная база и оно необходимо для жизнеобеспечения весьма широких слоев народа.
По существу, олигархизму противоречат усиление гуманистической направленности общественных сдвигов и возрастание значимости интеллектуальной деятельности при переходе к постиндустриальным стадиям развития и его инновационному характеру.
Прямой антиолигархический характер в связи с пространственным развитием имеют социально-политические и социальные процессы, обусловленные развитием самоуправления населения, повышением социально-экономической роли муниципальных и региональных уровней, становлением гражданского общества.
В принципе рациональная, с точки зрения использования особенностей России, стратегия ее социального и экономического развития может фактически вести к формированию в стране общественного посткапиталистического устройства интеграционного типа без прямой лобовой постановки этой задачи.
Для этого необходимо, во-первых, правильно выбрать ориентиры к приоритеты развития страны, исходя из ее особенностей и необходимости использования их для решения проблем, созданных сложившейся экономической, социальной, политической ситуацией, и ее положения в мирохозяйственных и геополитических связях. Во- нторых, создать систему рыночных, государственных и негосударст- непиых механизмов и форм, позволяющих сопряженно реализовы- иать выделенные приоритеты.
В основу выбора ориентиров и приоритетов, совокупность которых I с »ставит содержание стратегии социально-экономического развития па основе использования особенностей страны, не могут быть положены отдельные, пусть даже очень крупные, общественно значимые проблемы. Это должна быть обобщающая проблема, решение которой открывает возможности комплексной реализации всех ее потенциальных ресурсных, природных, социально-экономических и других преимуществ, и это обеспечит ее историческое будущее. Такой проблемой можно считать достижение и упрочение в перспективе экономической, социальной, национальной и пространственной целостности страны, ее конкурентоспособности в условиях мировой глобализации.
Именно данная проблема для России является наиболее важной и сложной, ибо это проблема национального самосохранения в меняющемся мире. Ее решение возможно при условии взаимоувязан- ности и последовательности обеспечения сбалансированности рыночных отношений и государственного регулирования, перехода к постиндустриальным техно-технологическим стадиям, повышения благосостояния народа, роста его социокультурного уровня, изменения социальных отношений и т.п.
Для достижения такой взаимоувязанное™ необходимо выделять главное, решающее звено, опираясь на которое можно развернуть целостную цепь стратегических приоритетов и действий, т.е. выстроить всю стратегию социально-экономического развития страны.
Характеристики различных аспектов состояния России, жизнеобеспечения и жизнеустройства в ней, ее геоэкономического положения, особенно в сравнении с ее внутренними возможностями, позволяют считать, что таким звеном является обеспечение рационального освоения, организации и использования ее пространственного потенциала.
Пространственный потенциал России — это не только размеры территории в установленных границах. Пространственный потенциал — это наполненность имеющегося пространства различными вилами естественно-природных и рукотворных богатств, это разнообразие территориальных географических, климатических, национальных и других особенностей, трудности жизненного освоения территории, существующие в пространстве экономические, социальные, информационные, транспортные и иные связи, определяющие степень его целостности.
В пространственном потенциале по существу синтезируются, интегрируются все составляющие совокупного потенциала страны. Поэтому стратегия рационального освоения, организации и использования пространственного потенциала должна прежде всего предусматривать выделение таких приоритетов, которые позволяют в наибольшей мере практически добиться этой интеграции. В современных условиях и в перспективе к числу подобных взаимосвязанных приоритетов можно отнести:
• формирование развитого внутреннего рынка — это основа эффективного использования разнообразных ресурсов страны, осуще- сталения принципиальных сдвигов в структуре народного хозяйства и размещении производительных сил, преодоления сырьевой направленности экспортных связей, ослабления зависимости экономики страны от колебаний ситуации на мировых рынках и в целом упрочения экономической целостности страны;
• создание в стране системы инфраструктуры уровня XX! в., во всех ее информационных, транспортных, производственных, экологических, социальных составляющих. Неразвитость инфраструктуры и ее фактический глубокий кризис — одно из основных препятствий использования всех сторон потенциала страны и решения ее хозяйственных и социальных проблем.
Блоки транспортной, информационной, производственной, рыночной, социальной инфраструктуры должны развиваться во взаимосвязи, но исходной является транспортная и информационная инфраструктура, ибо она служит основой формирования современной инфраструктуры в целом.
Развитие инфраструктуры неизбежно пересечется с рядом других приоритетов, позволит расширить системный подход к формированию ориентиров и приоритетов, связанных с учетом и использованием особенностей совокупного пространственного потснцивла страны:
■ завершение формирования органично связанных, но относительно самостоятельных в пределах их функций федерального, региональных и местных (муниципальных) уровней. Данный процесс представляет собой одну из важных сторон организации пространственного потенциала, которая затрагивает сферу социально-политических и социально-экономических отношений, корректируя их в интересах упрочения социальной целостности страны;
• формирование региональных и муниципальных образований как субъектов общественных отношений, которое позволит, во-первых, лучше и полнее использовать особенности регионвльного и местного потенциала и в соответствии с ними формировать производственную и социально-экономическую структуру, эффективнее вести хозяйство; во-вторых, учитывать эти особенности при выборе форм обеспечения жизнедеятельности и жизнеустройства населения; в-третьих, обеспечивать хозяйственную и социальную инициативу населения, создавать условия для его самоорганизации и самодеятельности; в-четвертых, развивать локальные, внутри- и межрегиональные рыночные свя- ш, увеличивать спрос и предложение на внутреннем рынке страны. Становление региональных и муниципальных образований в качестве целостных социально-экономических структур, субъектов общественных отношений предполагает не только перераспределение полномочий и ресурсов в их пользу, но И широкий поиск внутренних ресурсов на основе производственно-хозяйственной, социальной и инновационной деятельности, приоритеты которой должны определяться спецификой каждого из них, его местом в системе экономических и других общественных связей; • развитие общественной многоукладном и России. Становление региональных и муниципальных социально-экономических структур открывает возможности реально учитывать специфику каждой из них, особенности внутрирегиональной и местной дифференцированное™ производственных, экономических, социокультурных условий, национально-исторических особенностей, с одной стороны, и потребности использовать такую специфику, — с другой. В результате могут быть созданы условия для формирования укладов, различающихся по социальному типу (частные, кооперативные, муниципальные и др.) и по характеру хозяйства (мелкое, среднее, крупное предпринимательство, некоммерческая деятельность) и другим чертам. Мно- гоукладность завершит освоение и организацию пространственного потенциала и создаст предпосылки для диверсификации направлений производственно-хозяйственной и социальной деятельности с учетом потребностей становления разных укладов, развивающихся в различных региональных условиях. В совокупности реализация данных и целого ряда других, связанных с ними, ориентиров и приоритетов разных уровней обеспечит взаимоувязанное использование разных сторон российской специфики, развитие различных сторон общественных отношений, упрочит социально-экономическую, социально-политическую целостность страны и единство народа при максимальном расширении способов и форм экономической деятельности, жизнеустройства и жизнеобеспечения населения, социокультурного развития российских народов.
Развитие страны в выделенных направлениях будет равнозначно усилению естественным путем тенденций ее движения к посткапиталистическому, интеграционному обществу без крутых социальных и иных ломок.
Предлагаемый вариант стратегического подхода к социапьно-эко- номическому развитию и общественной трансформации страны, с учетом ее объективной специфики, требует серьезной проработки, выделения большого количества взаимосвязанных производственно- экономических, социально-экономических, социально-политических, социально-культурных и иных звеньев и блоков. Вполне понятно, что при его разработке и, тем более, в случае реализации неизбежно возникнут трудности, противодействия, противоречия. Но идея и потребности сохранения и упрочения целостности страны, обеспечения на этой основе устойчивого и эффективного роста экономики, уровня и качества благосостояния населения, соответствующих XXI в., близка подавляющей части народа. Она продуктивна потому, что не содержит социально-политических и идеологических установок, разделяющих разные социальные слои и силы, наоборот, в ней заложены возможности достижения единения общества на базе обеспечения его внутреннего многообразия, отражающего особенности России.
1. Современные исторически перспективные тенденции трансформации общественных отношений в мире и выбранные властью и олигархией направления социально-экономических перемен в России существенно расходятся. Происходит это при официально поставленных задачах включения страны в сообщество цивилизованных развитых государств. Основы такого расхождения связаны с попытками создания в России капиталистического общественного устройства, тогда как наиболее развитые и часть крупных развивающихся стран вступили или вступают в стадию станоаления новых посткапиталистических и постформационпых общественных систем интеграционного (смешанного) типа. Разрыв между выбираемыми и России ориентирами развития и объективными направлениями общественных перемен в мире не позволяет стране реализовать и ее собственные специфические черты, предопределяемые богатством российского пространстве иного, ресурсного, человеческого, циви- нпационного потенциалов, рационально использовать имеющееся общественное богатство.
2. Парадокс заключается в том, что Россия предрасположена к < ощанию в ней именно интеграционного по сути и смешанного по форме общественного устройства. Сложность реализации возможностей становления в России такой общественной системы во многом объясняется предшествующей российской историей и нынешней общественной ситуацией, которые поставили трансформацию > | рапы в зависимость не от естественно развивающихся экономиче- 1 ких, социальных и иных процессов (от саморазвития), а от созна- п- [1Л[0 (и, заметим, неудачно) выбираемых преобладающими соци- т.ио-политическими силами стратегий реформ и перемен.
Однако сложившаяся в стране ситуация отнюдь не устраняет ни целесообразности, ни прямой потребности, ни определенных ни 1можностей становления российского варианта общества интеграционного типа как способа преодоления общественного кризиса н о| и'спечения исторических перспектив страны. Соединение сложностей и потребностей движения России к обществу нового типа ставит задачу, во-первых, раскрытия особенностей современного общественного прогресса и новых общественных систем в их'приложении к особенностям России; во-вторых, расширениями наращивания уже частично имеющихся и созданных начал и структур нового общества, что связано со стратегическим поворотом в проводимой социально-экономической политике; в-третьих, осознания общественностью и властью содержания происходящей в мире социально-экономической трансформации и потребности ее реализации в России посредством становления в ней общественной системы интеграционного типа на базе максимального учета специфики страны.
Общественные системы
Характер и тип общественного развития
Общественная трансформация
Посткапитализм
Интеграционное (смешанное) общество Общественные уклады и многоуютадность Пространственный потенциал
1. Каковы основные тенденции мирового общественного развития?
2. Каковы основные черты интеграционного (смешанного) общества?
3. В чем заключаются потребности, сложности и возможности становления в России общества нового типа?
Глава 5 ФЕДЕРАТИВНОЕ УСТРОЙСТВО РОССИИ
5.1. УРОВНИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ РЕГИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ
Развитие экономики любого государства зависит не только от процессов, происходящих на макро- и микроуровне, но и от происходящего на мезо- (региональном) уровне'. Все названные уровни органически взаимосвязаны и, интегрируясь, формируют экономическое пространство страны.
Обусловлено это гем, что развитие экономики основывается на разделении труда, непременной составляющей которого выступает географическая (пространственная) его форма, включающая следующие группы факторов:
* постоянно действующие (размеры территории, климат, почвы, растительность, рельеф, удаленность от моря и т.п.);
- трансформирующиеся в ограниченных временных пределах (природные ресурсы, транспортная инфраструктура и т.п.);
* социальные (численность и плотность населения, его этническая структура, соотношение городского и сельского населения, инновационный потенциал и т.п.);
* геополитические (удаленность стран и регионов от мировых центров экономического притяжения и т.п.).
Выделяют широкую и узкую трактовку региональной политики. Согласно широкой трактовке региональная политика прежде все- П1 направлена на организацию пространства в соответствии с опре- Iеденной долговременной стратегией социально-экономического ра штия конкретного государства. Суть этой стратегии можно опре- (слить как обеспечение стабильности социального, экономического, правового, политического и прочих пространств, в том числе и экономическими методами.
При такой постановке конечная задача региональной государ- . гненной политики не может быть.сведена к получению прибыли ( юхода) или иному кратко- и среднесрочному экономическому эффекту. Стабильность рассматривается здесь как фактор, обеспечива-
I la эти проблемы экономисты и экономгеографы стали обращать при- сгальное внимание с начала XIX в. {И. Тюнен, I847; А. Вебер, 1909; А. К.ристаллер, 1930; А. Леш, I933). Тогда же были выявлены такие важные ■.'к: менты экономической теории и практики, как факторы размещения (А. Вебер), закономерности распределения городов в пространстве (А. Кристаллер). образование экономических районов (А. Леш). Большое и||нмание проблемам рационального размещения уделялось в России (H.H. Баранский, H.H. Колосовский, H.H. Некрасов, В.Е. Немчинов || чр-).
ющий осуществление последовательных общегосударственных мероприятий, гарантируюших защиту общественных интересов.
Региональная политика реализуется на двух уровнях — центр и периферия. Поэтому, осуществляя ее. общество, по мере своего развития, вынуждено как перманентно трансформировать систему отношений между центром и регионами, так и влиять на межрегиональные взаимодействия.
На первом уровне обеспечивается формирование общегосударственных основ взаимодействия центра и периферии (или взаимодействия большего количества уровней) методами общегосударственного регулирования, контроля и санкций. Эту функцию реализуют общегосударственные исполнительные и законодательные органы.
На втором уровне интересы сосредоточиваются вокруг развития регионального хозяйства, рассматриваемого как главное условие решения социальных, экологических, политических и прочих проблем конкретных регионов. Региональную политику на этом уровне вырабатывают и осуществляют исполнительная и законодательная ветви власти регионов.
Согласно узкой трактовке, государственная региональная политика сводится к оказанию помощи регионам в решении внутрирегиональных проблем. В этом случае цели рассматриваемой политики имеют кратко- и среднесрочный характер, а связана она с поддержкой государством отдельных регионов (экономического бедствия, депрессивных, районов нового освоения и т.п.). Иными словами, региональная политика достаточно прагматична. Она направлена на получение конкретного, «просчитываемого» экономического, социального, политического, экологического и прочего эффектов.
Говоря о государственной региональной политике, следует сразу оговорить — о политике государства какого типа идет речь.
В унитарных государствах она строится на подчиненности регионов (административно-территориальных единиц) центру. Степень названной подчиненности различна. Но даже в странах, где регионы обладают самыми широкими полномочиями, авторитет центра остается непререкаемым.
Иная ситуация складывается в федерациях. Сама природа их возникновения предполагает наличие конституционно закрепленного за субъектами федерации перечня предметов ведения, вмешиваться в осущесталение которых центр неправомочен. Этот перечень не является неизменным. Однако сохранение названного принципа носит всеобщий характер.
Отсюда вытекает, что часть вопросов межрегионального хозяйственного взаимодействия, в том числе в области укрепления единства экономического пространства, в федерациях регулируется органами исполнительной и законодательной власти регионов.
Таким образом, в отличие от стран с унитарным государственным устройством, в федерациях имеют место два уровня государственного управления — федеральный уровень и уровень субъектов федерации.
Федерации не возникают произвольно. Для их образования требуются социально-экономические предпосылки, связанные с формированием рыночных отношений.
5.2. ЕДИНОЕ И ОБЩЕЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО
По мере становления рынка в границах конкретных государств постепенно складывались отношения, которые характеризует приоритет экономических механизмов согласования интересов населения. Достигается это согласование через обеспечение свободы движения товаров, капиталов, рабочей силы, а со второй половины XX в. — информации.
Эту свободу движения обеспечивает соответствующая система стимулов и сдсржек. В их минимальный набор входят единые денежно-кредитная, финансовая (включая налоговую), таможенная и прочие системы. Этот набор обязательно включает и единые законодательные основы, которые, помимо прочего, гарантируют формальное равенство прав граждан.
Соблюдение вышеназванных условий способствует тому, что в границах конкретного государства существуют не просто рыночные отношения, но определенная, достаточно устойчивая их система, основу которой составляет добровольная интеграция интересов жономически активного населения. Именно эта достигаемая эволюционным путем интеграция формирует единое (рыночное) экономическое пространство. И только в силу и в меру добровольности интеграции названных интересов данное пространство обладает устойчивым иммунитетом по отношению к разрушительным для чего тенденциям — сепаратистским, политическим и пр.
Устойчивости единого (рыночного) экономического пространства I .ч;глее — единого экономического пространства) на определенном н нпе развития начинает способствовать и государственное регулирование. Оно позволяет согласовать экономические интересы с социокультурными, этнокультурными и т.п. интересами, реализуемыми во ((неэкономических «плоскостях» общественных отношений и регулирующего их права. Причем приоритет экономических мотивов пове- к ния ставит пределы воздействию названных внеэкономических оставляющих, на социально-экономические процессы. Именно по- иому эффективность государственного регулирования во многом и| ><м,определена тем, насколько последнее учитывает данные пределы.
Таким образом, имеет место следующая общеисторическая по- «■■човательность (логика): развитие рынка—> формирование единого экономического пространства формирование института демократии государственное регулирование.
Но возможна и вторая, базирующаяся на нерыночных мотивах поведения линия общественного развития, в рамках которой возникают и воспроизводятся отношения, формирующие общее (нерыночное) экономическое пространство. Все происходящее в его границах регулируется внерыночными (а часто и внеэкономическими) механизмами.
Особенность данной линии развития в том, что государство (центральная власть) монополизирует в своих руках не только имманентные ему политические функции, но и большую часть функций экономических.
В результате производитель, оставаясь основным субъектом хозяйствования, вместе с тем не является главным субъектом принятия хозяйственных решений. Их принимает государство в лице бюрократии. Что же до прав собственника, то они по преимуществу зависят от соотношения политических сил. При этом население, естественно, не является абсолютно пассивным. Однако его активность направляется верхами не на интеграцию собственных экономических интересов, а на реализацию целей, выдаваемых бюрократией за общенациональные.
Формированию и развитию общего (нерыночного) экономического пространства (далее — общего экономического пространства) способствуют различные факторы и интересы (политические, оборонные, наступательные, этнокультурные, даже родственные). Но в любом случае, в границах данного пространства интересы центральной власти и властных структур всегда абсолютно обособлены и стоят над интересами экономически активного населения.
В этих условиях поведение населения стран и регионов определяют в первую очередь внеэкономические интересы. По данной причине воздействие этих интересов на социально-экономические процессы становится определяющим. В значительной мере этому способствует и то, что государство, действующее через посредство своей бюрократии, выступает единственным субъектом собственности на информацию и это позволяет (естественно, в сочетании с другими факторами) воспроизводить условия, в рамках которых политика подчиняет себе экономику, а интерес политический или этнокультурный — интерес экономический.
Чисто внешне функционирование общего экономического пространства обеспечивают те же институты, что и институты, присущие пространству рыночному. И здесь необходимо единство денежной, кредитной и финансовой (включая налоговую) систем, таможенных ограничений, законодательства и проч. Но сходство это формально и полностью «перекрывается» качественными различиями. В чем они?
Во-первых, втом, что исключается свобода товаропроизводителей и собственников (в том числе в области получения информации). Во- вторых (вследствие отмеченного), в том, что, в отличие от единого экономического пространства, где законодательная и исполнительная власти в значительной степени подконтрольны гражданам, сохранение основ общего экономического пространства предполагает, чтобы интересы власти всегда превалировали над интересами населения.
Итак, логика формирования общего экономического пространства качественно отличается от логики формирования единого экономического пространства. Она не связана ни с образованием действительно национального интереса, ни с укреплением принципов демократии. На данной основе может возникнуть только нормативное общество, экономика которого управляется административно- командными методами. Особенность такого общества в том, что нормы общественной жизнедеятельности здесь прежде всего определяются социально-политическими предпочтениями правящих элит, а не реальными социально-экономическими интересами — интересами экономически активного населения.
Характеризуя природу и различия единого и общего экономического пространства, мы говорили о государствах «вообще». Однако в мире существует огромное разнообразие стран, каждой из которых присущи свои специфические формы реализации общих закономерностей. Вместе с тем, несмотря на имеющееся многообразие, можно осуществить классификацию государств по различным признакам. Попытаемся понять, имеется ли зависимость между формой государственного устройства и разновидностью экономического пространства.
Анализ природы и особенностей развития федеративных государств показывает, что представление, будто они являются результатом просто принятия соответствующей конституции, неверно. Конституция федеративного государства только подводит нормативно- правовую черту под длительными эволюционными процессами, охватывающими сферу межгосударственных (межрегиональных) социально-экономических и иных отношений. И в основе ЭТИХ Про- 11сссов лежат не столько интересы подготовивших и принявших конституцию первых лиц образующих федерацию государств, сколько, повторим, интересы экономически активного населения, полагающего, что в данных конкретных условиях федерация предоставляет наибольшие гарантии защиты его ин тересов.
Остановимся теперь на том, какие государства (регионы) призна- 11ся полноправными субъектами федерации.
Начнем с того, что не все именующиеся федерациями государства признаются таковыми. Федерация — это всегда особая форма межгосударственного экономического союза. Содержание этого союза состоит в особой форме отношений, порожденной добровольным объединением национально-государственных образований. Причина этого объединения всегда одна — признание их гражданами экономической и политической целесообразности подобного союза. Следовательно, этот союз имеет экономические цели и вызван к жизни конкретными экономическими интересами.
Данная качественная особенность порождает социально-экономическую специфику федеративных государств.
Первая особенность в том, что федерация и субъекты федерации — это равноправные партнеры.
Субъекты федерации, утрачивая при вхождении в федерацию свой государственный суверенитет, сохраняют статус национально- государственных образований. Как результат: не государство наделяет их полномочиями, а они, создавая новое государственное образование, определяют как общефедералъные, так и собственные предметы ведения.
Содержание второго отличия федераций от унитарных государств состоит в ограничениях, не позволяющих признать субъектом федерации любую пожелавшую того страну либо регион.
Субъектом федерации может быть признан только экономически самодостаточный партнер. Это означает, что он должен быть способен обеспечить каждодневные потребности своего населения, содержать государственный аппарат, отвечать по обязательствам и т.п. за счет собственных ресурсов. Иные, неспособные реализовать данный принцип территориальные образования получают статус автономий, ассоциированных членов и пр.
Два названных отличия федераций от унитарных государств порождают систему, позволяющую говорить о формировании внутри федераций особой системы общественных отношений — федеративных отношений. Основополагающими элементами данной системы выступают: межбюджетные отношения, отношения собственности и система государственного территориального управления.
В любой стране, вне зависимости от формы ее национальной государственности, обязательно соблюдение важнейшего принципа межбюджетных отношений: соответствия доходных (в первую очередь налоговых) полномочий расходной ответственности сторон. Поэтому доходы государственного бюджета, региональных, а также местных бюджетов должны соответствовать их расходам. Важность обеспечения этого принципа обусловлена двумя обстоятельствами: • если доходы будут ниже расходов, субъект межбюджетных отношений окажется неспособным выполнить свои функции (в том
числе обязательства перед гражданами). Это окажет негативное воздействие на состояние региональных и национальной экономик, вызовет рост социального напряжения и т.п.; • если доходы отдельных субъектов межбюджетных отношений будут выше их расходов, по причине нерационального распределения доходных полномочий, результат может буть аналогичен рассмотренному. Вызвано это будет фактическим созданием режима наибольшего благоприятствования для одних субъектов межбюджетных отношений за счет ущемления прав других. В различных типах государств осуществление рассматриваемого принципа происходит по-разному.
В унитарных государствах он реализуется в рамках вертикальной модели бюджетного федерализма. Здесь государство, наделяя региональные органы управления конкретными полномочиями, одновременно передает в их распоряжение соответствующую этим полномочиям налогооблагаемую базу.
В федерациях реализуется горизонтальная модель бюджетного федерализма. Как уже отмечалось, в основе формирования доходной базы бюджетов федерации и ее субъектов лежат изначально распределенные между ними (при образовании федерации) предметы ведения. Поэтому не от решения центра (как это имеет место в странах унитарных), а от того, какие предметы ведения конституционно закреплены за сторонами, зависит контингент налоговых полномочий и доходов, на получение которых имеют право регионы. В этом третье качественное отличие федераций от унитарных государств.
Неизменность принципов формирования горизонтальной модели бюджетного федерализма не исключает, а, напротив, предполагает внесение изменений в практику распределения предметов ведения федерации и ее субъектов. В ходе экономического развития, а также вследствие изменения политической и иной ситуации могут расширяться как предметы ведения федерации, так и, напротив, ее субъектов. Но происходит это при условии обоюдного согласия, когда, например, государство готово на себя принять, а регионы передать (либо государство передать, а регионы принять) другой стороне дополнительные полномочия с обеспечивающей их (полномочия) выполнение налогооблагаемой базой.
Государственная собственность является непременным атрибутом современной экономики. В странах с унитарным устройством эта собственность одноуровневая. Она сосредоточена в руках государства, которое и определяет принципы владения, распоряжения и I юльзования ею. В странах же с федеративным устройством функцио- нирует двухуровневая система государственной собственности, где первый уровень — это государственная собственность федерации, а второй — государственная собственность субъектов федерации. Потребность в столь сложной системе государственной собственности связана, во-первых, с тем, что субъекты федерации сохраняют статус национально-государственных образований и потому решают широкий круг государственных задач. Во-вторых, распределение предметов ведения между федерацией и ее субъектами само по себе не может служить гарантией выполнения сторонами взятых на себя обязательств. Не способна дать такие гарантии и горизонтальная модель бюджетного федерализма. И первая, и вторая будут иметь устойчивый характер лишь при условии включения субъектов федерации в систему экономических отношений в качестве равноправного их участника. А это достигается только путем наделения их правом владения, распоряжения и пользования объектами собственности. Это четвертое отличие федераций от унитарных государств.
Наличие второго уровня государственной собственности не означает, что субъекты федерации обладают государственным суверенитетом. В их владении находятся лишь те объекты, которые гарантируют выполнение конституционно закрепленных за ними предметов ведения. Иное относится либо к федеральной государственной собственности, либо к собственности местного самоуправления (в зарубежной литературе используются термины «местное управлением, «местное правительство»).
Как и в случае с межбюджетными отношениями, пообъектный раздел собственности не является раз и навсегда данным. В последние десятилетия в ряде стран в состав государственной федеральной собственности переводятся (с использованием различных механизмов) месторождения полезных ископаемых и иные объекты, находившиеся ранее в государственной собственности субъектов федерации. Однако, как и в случае с межбюджетными отношениями, процесс этот не осуществляется лишь по воле одной из сторон.
Анализ особенностей формирования системы межбюджетных отношений, а также отношений собственности в государствах с федеративным устройством, свидетельствует, что в федерациях вертикаль власти должна иметь иную, более сложную, нежели в государствах унитарных, структуру. В этом состоит пятое качественное отличие федераций от унитарных государств, где функции региональных органов власти определяются центром.
Однако данное отличие не дает оснований для вывода о независимости друг от друга уровней государственной власти федерации, с одной стороны, и субъектов федерации — с другой.
Во-первых, хотя и федерация, и субъекты федерации выполняют внешне часто схожие функции, они не дублируют друг друга, а подчиняются принципу «су бс иди арности», согласно которому вышестоящие органы власти должны решать только те задачи, которые не способны эффективно осуществить нижестоящие органы.
Во-вторых, нарушение принципа субеидиарности, а также невыполнение какой-либо из сторон своих функций приводит к административным мерам воздействия различного уровня жесткости в адрес виновной стороны.
Таким образом, субъекты федерации не являются полностью независимыми субъектами законодательной и исполнительной инициатив. Система государственного территориального управления в федеративных государствах унитарна в той мере, в какой это необходимо для обеспечения единства экономического, правового и политического пространства страны. Но унитарность эта — особого рода, поскольку ответственность за невыполнение своих функций должны нести не только регионы перед государством, но и государство перед субъектами федерации.
Государственные образования, для которых характерно наличие вышеперечисленных качественных признаков, именуются реальны- ми федерациями, которые характеризуют:
* соответствие ответственности (в том числе бюджетной) органов исполнительной и законодательной ветвей аласти всех уровней их правам;
* равенство прав граждан всех образующих федерацию субъектов вне зависимости от их этнокультурной принадлежности;
* единство экономического пространства;
* единство политического пространства;
* общность правового пространства при подчинении субъектов федерации общефедеральным законам, не вторгающимся в предметы ведения регионов;
* общность социального пространства;
* «горизонтальная» модель бюджетного федерализма;
* наличие двух уровней (федерального и субъектов федерации) государственной собственности;
* местное самоуправление, не входяшее в систему государственной власти, но ответственное за осуществление ряда общегосударственных (прежде всего социальных) задач.
Итак, реальные федерации могут образовать лишь государства, в основе возникновения которых лежала интеграция социально-экономических интересов граждан, которая реализовалась в форме единых экономических пространств. Потому реальная федерация — это не просто форма государственного устройства. Она представляет собой одну из специфических форм демократии.
Попытаемся понять, в какой мере экономическое пространство России позволяет сформировать на ее территории реальную федерацию.
5.4. ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ ФЕДЕРАТИВНЫХ ОТНОШЕНИЙ В РОССИИ
Высказывается мнение, что царская Россия была федеративным государством. Однако анализ исторического опыта развития ее государственного территориального управления позволяет утверждать, что, во-первых, названное управление реализовывалось в рамках унитарной модели национальной государственности. Во-вторых, его основу составляла административно-командная система управления.
Наследником этой практики был СССР. В советский период властная вертикаль включала в качестве структурирующей основы партийные комитеты, в меньшей степени — профсоюзы и советские органы. Но данные «новеллы» не внесли бы качественной новизны в принципы государственного территориального управления, если бы не отрицание рыночных отношений.
Результатом данного отрицания выступила преимущественно «узкая» трактовка региональной политики в СССР, что, в частности, породило ее слабую социальную мотивацию на местах.
Так, например, развитие республик, автономий и регионов не имело целью формирование на соответствующих территориях хозяйственных комплексов, обеспечивающих реализацию каждодневных потребностей населения, снижающих зависимость республик, автономий и регионов от поставок на их территорию товаров и услуг и пр. Это развитие прежде всего ориентировалось на обеспечение потребностей либо всего народнохозяйственного комплекса, либо отраслей и отдельных общегосударственных программ, либо «социалистического лагеря».
Ограничив задачи размещения производительных сил целью превращения экономики в «единую фабрику», руководство страны ре- ализовывало лишь один аспект региональной политики — политику территориально-отраслевую. В результате сложилось общее экономическое пространство, в границах которого могла возникнуть только псевдофедсрация. Такой псевдофедерализм был порожден ориентацией не на комплексное развитие региональных хозяйств, а на региональную политику, в рамках которой регионы воспринимались как своеобразные «цеха» «единой фабрики» — экономики СССР.
Во многом именно по этой причине, несмотря на существенные достижения в области развития республик, автономий и регионов, при переходе к рынку большинство региональных хозяйственных комплексов оказалось неспособно гарантировать обеспечение даже элементарных социальных потребностей населения. Причина в том, что структура региональных экономик десятилетия выстраи- ввлась прежде всего под задачу решения общегосударственных задач, и лишь во вторую очередь — реализации региональных интересов.
Характер размещения производительных сил определял и национально-государственное устройство страны. В СССР утвердился типичный для общего экономического пространства национально-территориальный принцип административно-территориального деления.
Причиной и результатом отмеченного подхода к национально- государственному устройству выступила государственная национальная политика. Характерной ее чертой стала подмена национального интереса всех граждан (вне зависимости от их этнокультурного происхождения) механической суммой интересов отдельных этнических сообществ. Право на «субъект ноет ь» в составе СССР (и РСФСР) было обусловлено чисто политическими факторами, при полном игнорировании экономического потенциала республик и регионов. В результате административно-территориальное деление страны приобрело «внеэкономическую» природу.
Перечисленные особенности не исчезли с распадом СССР, усугубив кризисные явления в экономике и обществе. Иного и быть не могло, поскольку реформы, направленные на формирование реальной федерации, разворачивались в границах общего (нерыночного) экономического пространства.
Однако процесс формирования ревльной федерации затрудняют и факторы объективного порядка.
Прежде всего выделим экономико-географические особенности, где на первом месте стоят природно-климатические особенности ре ['ИОНОВ. Варьирует их насыщенность транспортной и энергетической инфраструктурами. Различаются численность и плотность проживающего в регионах населения. В этих условиях качественно разнятся нормативы обеспечения социальных потребностей населения, расходы государства, регионов и местного самоуправления, например, в сфере медицины и образования. Характеристика этих диспропорций дана в предыдущей главе. Дополнительно данный вопрос будет рассмотрен в следующей главе.
Существенны этнокультурные особенности. Имеет место разница исторических традиций. Несопоставимые представления о базовых ценностях и о приемлемости различных механизмов преобразований характерны не только для отдельных категорий граждан, но и для территориальных сообществ.
Наконец, следует указать на исторические особенности, в числе которых большое значение имеет то обстоятельство, что за свою почти тысячелетнюю историю наше общество не имело опыта жизнедеятельности в условиях федеративных отношений. Различаются и представления граждан о формах и методах организации щтасти.
К концу 1990-х гг. стала понятна значимость воздействия вышеперечисленных особенностей как на результативность социально- экономических реформ, так и на перспективы формирования в России реальной федерации. Стало очевидно, что дальнейшая механическая, неуправляемая децентрализация системы государственного территориального управления чревата необратимыми негативными изменениями экономического, правового и политического пространств страны. Было также признано, что развитие отечественного федерализма не может пойти по пути, который был пройден другими федерациями. Здесь можно выделить как минимум две причины.
Во-первых, в России в полной мере не реализуем принцип субсидиарное™, который достижим только в ситуации минимальных различий уровней социально-экономического развития регионов (как это, например, имеет место в Западной Европе, где разрыв базовых показателей развития регионов не превышает 3—5 раз, или в США, где он составляет 2—3 раза). В России же, где по ряду социально- экономических показателей межрегиональные различия составляют десятки раз, возникает объективная необходимость в компенсационных механизмах. И задействовать эти механизмы можно лишь на общефедеральном уровне.
Во-вторых, пришлось признать, что в России распределение предметов ведения между государством и регионами осуществляется не «снизу», как это имело место во всех федерациях мира, а «сверху». У нас не регионы передают часть своих предметов ведения государству, а государство — регионам. Конечно, такая практика не имеет ничего общего с мировым опытом. Однако почти 20 лет реформ доказали, что иная модель приведет к разрушению страны, как это произошло с СССР, Югославией, Чехословакией.
В этой ситуации государство объективно вынуждено принять на себя груз ответственности за обеспечение комплекса социальных функций, которые в иных условиях могли бы стать прерогативой регионов и местного самоуправления. Но такая модель является переходной и должна распространяться лишь на начальный период формирования федеративных отношений.
На ближайшее десятилетие главное место в выстраивании отношений в системе «центр — регион» займет деятельность по четырем направлениям.
1. Определение стратегии государственной региональной политики. ориентированной на формирование в границах РФ национальной инновационной системы. Только решив эту задачу, Россия войдет в состав развитых стран мира.
2. Совершенствование двухуровневой (Федерации и субъектов Федерации) системы государственного территориального управления, предполагающее, во-первых, конкретизацию предметов ведения Российской Федерации и ее субъектов; во-вторых, уточнение полномочий органов исполнительной и законодательной ветвей власти Российской Федерации и ее субъектов; в-третьих, формировав вание системы территориальных органов управления и контроля за реализацией федеральной государственной региональной политики.
3. Замена практики бюджетного выравнивания субъектов Российской Федерации формированием основ их реального экономического выравнивания. Здесь предстоит конкретизировать отечественную модель бюджетного федерализма, поскольку нужна система межбюджетных отношений, отражающая не желаемое, а реальное соотношение полномочий органов исполнительной власти сторон. Только определившись с этим, можно определить размеры доходной части соответствующих бюджетов в кратко- и среднесрочной перспективе. Главное требование, которое должно быть обеспечено,— это предсказуемость государственной бюджетной политики. Также необходима рационализация недропользования, так как в кратко- и среднесрочной перспективе экономическое развитие страны будет во многом связано с эффективностью недропользования. Значимость природно-ресурсной составляющей в экономике страны и отдельных ее регионов требует определенности в вопросах владения, распоряжения и пользования месторождениями полезных ископаемых и иными видами природных благ. Оптимальной моделью является сохранение за регионами ряда функций в сфере организации недро- и природопользования, при одновременном ужесточении контрольных функций за рациональным природопользованием (в том числе за геологоразведкой) со стороны государства.
4. Углубление муниципальной реформы, направленное на расширение полномочий местных органов власти в социально-экономической сфере. Здесь предстоит решить две проблемы. Во-первых, реализовать на общегосударственном уровне программу подготовки кадров для муниципалитетов. Во-вторых, обеспечить расширяющиеся полномочия местных органов власти соответствующей экономической базой.
Бюджетный федерализм
Единое (рыночное) экономическое пространство
Общее (нерыночное) экономическое пространство
Региональная политика
Принцип субсидиарное™
Субъект федерации
Унитарное государство
Федеративное государство (федерация)
1. Назовите уровни реализации региональной политики.
2. Охарактеризуйте социально-экономическую специфику федеративного государства.
25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 Наверх ↑